Я тебя у судьбы украду - стр. 7
В последнее время ее предчувствия обострились. С тех пор, как она твердо решила вернуться к нормальной жизни и все для этого делала, она стала очень чутко улавливать царящее вокруг себя настроение. Например, она едва завидев мать, могла определить, что та расстроена и даже угадать причину ее расстройства. По отцу тоже сразу становилось все понятно, когда тот спешит куда-то, когда получил выговор от хозяина или если день того проходил хорошо, Рона тоже сразу это подмечала. Возможно, нервы ее настолько оголились, что стали с особой чувствительностью реагировать на окружающий мир. Но что-то подсказывало Роне, что причина кроется в другом, что изменилась она сама. Порой она даже могла предугадать, что скажет дальше тот или иной из ее окружения, словно в ней внезапно проснулся дар предвидения. От всех свои новые способности у Роны получалось скрывать, но не от Ерка.
– Ты стала какой-то другой, – сказал он вчера, когда пришел навестить ее в положенный день. – Даже смотришь по-другому, будто прямиком в душу заглядываешь.
– Скажешь тоже, – рассмеялась Рона, маскируя смехом испуг. И если раньше она могла приписывать перемены расшалившимся нервам, то сейчас точно поняла, что это не так.
– Нет, правда, – упрямо продолжил Ерк. – У меня такое чувство, что ты все обо мне знаешь наперед.
А она и знала, только ни за что бы не призналась в этом. Ей и спрашивать не нужно было, как проходит эксперимент с зельем. Во-первых, даже визуально горб Ерка намного уменьшился, а во-вторых, Рона могла предсказать с точностью до одного дня, когда он исчезнет совсем. И еще, гуляя с другом, она теперь точно знала, что тот счастлив в своей новой жизни. Правда, чтобы заметить это, не нужно быть ясновидящей – Ерк так и светился от счастья.
Рабочий день занялся как обычно. Уборка, прачечная, глажка белья… За работой Рона всегда отвлекалась и не замечала, как пролетает время. Но перед обедом ей сообщили, что всех горничных ждут в гостиной, что госпожа хочет провести маленькое собрание. Вот тогда сердце Роны сразу екнуло – неспроста Ульга их всех созывает. Именно это и беспокоило ее с самого утра.
– Милые мои девушки, – начала разговор Ульга, когда все они расселись полукругом на заранее приготовленных для собрания стульях, – троим из вас, как и части наших остальных слуг временно придется покинуть поместье. Сколько продлится ваша командировка, пока не знаю, но уверена, что на новом месте вам понравится.
Горничные беспокойно зашевелились, но ни одна не произнесла ни слова. Заговаривать в присутствие хозяев можно было только с их позволения.