Я тебя у него заберу - стр. 4
Демьян стоит около приоткрытого окна и выпускает на улицу серую струйку дыма. Оборачивается, услышав мое приближение.
Не придумываю ничего лучше, как вежливо улыбнуться.
– Народ требует добавки, – зачем-то оправдываю свое появление и демонстрирую пустую салатницу.
Он усмехается.
– Не удивительно. Стол ломится от изобилия вкусных блюд. Ты готовила?
– Мы с мамой. Спасибо, – ополаскиваю салатницу в раковине и, достав из холодильника большую миску с салатом, выкладываю его в тарелку. Кажется, Демьян наблюдает за мной, но проверить не решаюсь.
– Но мясо запекала ты, – изрекает со смешком.
А мне отчего-то становится приятно, что он помнит о том, что запеченное мясо мое коронное блюдо. Улыбаюсь и, взглянув на него снизу-вверх, киваю.
– Ты помнишь.
– Конечно помню. Думаешь, почему я у вас дома так часто появлялся?
Не замечаю, как улыбаюсь шире в ответ на его заразительную усмешку. Настолько ослепительную, что если бы могла – зажмурилась, лишь бы снова не уплывать туда, где эта улыбка была едва ли не смыслом жизни. Каждый раз, когда он вот так мне улыбался, у меня в груди печь начинало, обжигая необъяснимым восхитительным огнем.
Интересно, он вспоминал обо мне все это время? Было ли Демьяну также тяжело, или только я испытала все круги ада, пока заставляла себя выдрать из сердца любовь к мужчине, чьей женщиной я никогда не могла бы стать?
На кухне пахнет сигаретным дымом и едва различимым ароматом мужского парфюма. Раньше Демьян не пользовался туалетной водой. Помню, как наркоманка, ловила запах сигарет после его прихода к нам. У нас в семье курит только отец и то только последние два года.
Поток ветра проникает сквозь приоткрытое окно, вынуждая невольно поежиться. Весна в этом году по-особенному холодная.
– Значит, из-за мяса появлялся? Не из-за Давида? – возвращаюсь к обсуждаемой теме и наблюдаю за взглядом карих глаз, который в отличие от выражения лица, остается серьезным. Демьян тушит окурок в пепельнице и закрывает окно.
– Точно не из-за Давида, – отвечает, развернувшись ко мне. Вот только ответ получается совсем не шуточным.
Я понимаю, о чем он. Очень хорошо понимаю, и от этого дышать становится труднее. Веселье как-то незаметно испаряется. Пора возвращаться в столовую.
– Я пойду.
Беру миску с салатом и протягиваю руку, чтобы взять поднос с булочками, когда пальцы Демьяна внезапно смыкаются на моем запястье, вдребезги разрушая личное пространство. Вздрагиваю, резко вскинув голову и чувствуя, как кожа под его ладонью начинает искрить, а воздух застревает в горле.
– Я помогу.
Расстояние в полметра кажется непозволительно близким. Воздух вокруг становится плотным, с трудом проникая в легкие, пока я, как последняя идиотка, смотрю в темные как ночь глаза, пытаясь даже не дышать, чтобы не запоминать исходящего от Демьяна нового аромата. Густого, терпкого, немного пряного.