Я. Тебя. Приручу - стр. 49
Кажется, никто не спешит меня насиловать и даже принуждать к этому. Я бы поняла, если была сделка «дело за тело» и всё такое. Но просто моё присутствие? Разве у Измаилова мало развлечений?
Так ещё, негласно, разрешает мне дальше вести себя так, как я привыкла.
И вот что ему нужно на самом деле?
– Я… Хм, - вдыхаю терпкий запах табака, но он не раздражает. – Без сроков? И без вмешательства в мою жизнь?
– Без и без.
– Ты странный, - честно выпаливаю то, что думаю. – Вряд ли так обычно поступают, разве нет?
– Ты тоже не обычная, кроха.
Обмен «любезностями» вызывает во мне слабую улыбку. Отлично ты попала, кроха. Хотела подзаработать? Вон, заработала себе нервный срыв и бандита в подарок.
Может, конечно, Измаилов ни в чём сильно криминальном не замешан, но… У него тут клуб с доступными девочками, брат – сутенер, ещё и друг тоже. Вряд ли такие люди чтут закон.
– Знаешь, кто в долг деньги взял? – Шамиль задает вопрос в лоб, и я уже открываю рот, как он уточняет: – Лгать мне не нужно.
– Я не лгу, не знаю. Точнее… Они сказали, что это мой папаша. Только есть проблема, мой отец… Сукин сын!
Я ругаюсь, сжимая бокал крепче. Представляю лицо, в которое с радостью бы бросила что-то увесистое. Закиваю, когда до меня доходит простая истина.
Адреналин и страх, наконец-то, постепенно исчезают из тела, возвращают мне способность критически мыслить. И то, что я понимаю, мне совсем не нравится.
– Дошло, кроха?
– Да. Он…
– Сукин сын, это я уже понял, - Шамиль словно наслаждается моей злостью, подается вперед, упираясь рукой в подлокотник. – Кто?
– Отчим, - выплевываю раздосадовано от того, что раньше до меня не дошло. – Думаю, мой отчим мог так поступить. Ну, я не знаю. Но кого ещё называть моим отцом?
– Про отчима в твоих документах ничего не сказано.
– В моих… Ты уже пробил меня, да? Точно, если за долг узнал, то про семью точно.
– Поверхностно, Аниса. Так, знаю основные моменты, ничего особенного. Предпочитаю детали узнать от себя.
Наверное, в этот момент нужно было сыграть гордую, фильтровать информацию. Но я начинаю рассказывать, ведь большой тайны в этом нет. Только застывшая боль от потери близких.
Мой отец умер, когда мне было четырнадцать, об этом Шамиль и так уже знал. Авария, пьяный водитель и человека, который был самым родным для меня, не стало.
Быстро, резко.
Мы должны были пойти вечером в парк, а вместо этого мачеха отдала меня соседке, сама ехала в морг. Выходные на речке превратились в похороны. А всё из-за одного дебила, который не справился с управлением. И даже срок за это не получил.