Я тебя придумала - стр. 91
Стоял последний весенний день, когда наследный принц с отцом возвращались в столицу после дружеского визита к одному из Старших лордов в честь помолвки его дочери. Поездка стала настоящим испытанием для Эдигора — количество вешающихся ему на шею барышень стремилось к бесконечности, и барышни эти не шли ни в какое сравнение с придворными дамами, которые уже уяснили для себя, что увиваться за наследным принцем — дело неблагодарное и даже опасное. За такие шутки можно было вылететь из дворца в два счёта.
Неприступность Эдигора породила множество шуток и слухов среди придворных и слуг, только вот ни слова правды, конечно, в них не было. Наследный принц умел выбирать себе любовниц. Девушки добровольно приносили клятву молчания, которую всё равно скреплял Аравейн — чтобы не было даже соблазна проговориться. Ни одна «фаворитка» не держалась у Эдигора дольше месяца, но дело было вовсе не в его любвеобильности — просто почему-то именно после этого срока девушки начинали вести себя чересчур требовательно, капризничать и даже устраивать какие-то непонятные скандалы, хотя Эдигор заранее предупреждал их: не стоит рассчитывать на что-то большее, чем постельные отношения. Но почему-то каждая из девушек считала, что наследник обязан влюбиться в неё после нескольких проведённых вместе ночей. Эдигор излишней влюбчивостью не страдал, в отличие от Люка, который тяжело переживал каждый разрыв. Впрочем, это не мешало ему находить новую фаворитку уже через неделю.
Но прошедшая поездка стала испытанием для нервов будущего императора. Почти каждую ночь он натыкался в собственных покоях на новую девицу. Причём ладно, если бы это были обычные девицы, но нет — все они были из благородных, причём благородных девственниц. А это значило, что если бы принц сорвался, то ему бы пришлось жениться на обесчещенной. Устав выпихивать из спальни нахальных девушек, Эдигору решил проблему, обратившись к маленькой посудомойке, которая за небольшую плату согласилась приходить на закате в покои принца и следить за тем, чтобы никто не залез в его постель. Она и ночью спала с ним рядом, отпугивая непрошенных гостей, никто из которых и не догадывался, что посудомойка не интересовала Эдигора как женщина — она была ещё слишком юной. И, к тому же, сиротой: не было у девочки жадных до принца родителей, которые стали бы требовать, чтобы он немедленно на ней женился.
В этой поездке, к величайшему сожалению Эдигора, рядом не было ни Люка, ни Аравейна, ни даже Мики. Только император и несколько телохранителей. Почему Эдигору не позволили взять с собой хотя бы служанку, принцу было ясно — император, похоже, всё-таки решил начать отбор невесты для сына. Иначе как объяснить, что к пятому дню пребывания в поместье лорда Дросмейна туда, кажется, съехались все незамужние девушки империи?