Я тебя не отпускаю - стр. 4

— Всего лишь хочу поскорее избавиться от позорной сделки.

— Врёшь.

— И зачем ты выключил свет?!

Мои глаза достаточно хорошо привыкли к темноте, чтобы увидеть силуэты мебели и не споткнуться, пройдясь по номеру. Но темнота не позволяет мне рассмотреть лицо Рината.

Насколько позволяют судить тактильные ощущения, его лицо почти такое же, как я помню.

В одном месте пальцы чиркают по шраму под левым глазом. Довольно глубокий шрам, но на этом изъяны закончились.

Я проникаю пальцами под рубашку, но здесь Ринат перехватывает мои руки.

— Достаточно прелюдий. Ложись на кровать.

— Где же она?

Делаю вид, будто плохо ориентируюсь в пространстве.

Ринат крепко хватает меня за руку, безошибочно направляет к огромной двуспальной кровати и толкает, заставляя упасть на мягкое покрывало спиной вперёд.

— Открой шторы! — прошу я.

— Хочешь при свете?

— А ты полюбил темноту? — парирую я. — Ринат, которого я знаю, не стеснялся заниматься сексом при свете.

— Хочу дольше сохранить интригу.

— Ты уже использовал все, до единой попытки удивить меня.

В ответ Ринат лишь улыбается. Я завожу руки за его шею и притягиваю к себе для поцелуя. Он подаётся и начинает целовать меня активно.

Воспользовавшись мигом, я резко выбрасываю руку вперёд и дотягиваюсь до кнопки выключателя ночника.

Мягкий, желтоватый свет рассеивает тьму.

— Блять… — злится Ринат.

Он недоволен, что я перехитрила его. Бывший муж приподнимается надо мной.

Я жадно разглядываю его лицо. Шрам, который нащупали мои пальцы, смотрится больше и глубже, чем я подумала изначально. Он тянется почти через всё лицо и придаёт лицу бывшего мужа ещё более жёсткое выражение.

Ринат всё так же коротко стрижётся.

Излом морщин на лбу и возле глаз стал глубже, чем я помню, но губы — выразительнее. Или я просто скучаю по его поцелуям?!

— Ну что, довольна осмотром?!

— Я недовольна теми обстоятельствами, при которых ты решил со мной встретиться.

— Не нравятся причины?

— Нет.

— Думаешь, мне нравится, что моя Феечка лежит под стариком и даёт ему себя трахать? — внезапно срывается на злобный рык.

— Противно?

— До дрожи.

— Тогда слезь с меня и не трогай.

— Ещё чего. С омерзением как-нибудь справлюсь.

— Наверное, у тебя от омерзения на меня так стоит, что брюки трещат.

— Я рад, что ты оценила фронт работ. Стала колючей…

— Жизнь заставила.

— Ты сама сделала этот выбор.

Я задыхаюсь от возмущения, ударив кулаком в грудь.

— Я?! Именно твои решения и ошибки в прошлом привели к тому, что подался в бега, бросил меня и сына.

— Я вернулся.

— С видом Царя. Рукоплещите, великий Бакаев соизволил вернуться, не объяснившись. А знаешь, что, да пошёл бы ты, Бакаев! — порываюсь встать.