Я тебя испорчу - стр. 11
Бу-бу-бу, какие мы злые и опасные!
— Это стереотип! Блондинки, как видишь, разные бывают. А ты чем, хной красишься, а то больно рыжий у тебя темноватым получился!
О-пань-ки! Ну, точно обиделась! Хорошенькое у нас такое начало вырисовывается…
Я воздержался от ответа, поднял стакан с виски и сравнил цвет с ее глазками. Идентично. То ли орехово-медовый, то ли карамельный. А вокруг небесно-голубая радужка. Реально, генетика прикольнулась. Или пьяная была, когда создавали Свету.
— Глеб?
— А-а? — я еле вспомнил, о чем мы только что разговаривали. Мой мозг рядом с такой шикарной девочкой атрофировался.
Я аккуратно взял ее тонкую руку и поднес к губам. Кожа малышки пахла как самая нежная в мире роза. А какая она была мягкая! Как будто я поцеловал саму нежность, стопроцентный бархат.
— Та-ак... — я потер переносицу и надавил на веки. Жал, пока глаза яркие круги не нарисовали. Что-то я совсем не мог сосредоточиться. Торкнуло. И отпускать отказывалось.
Света поджала пухленькую губу и задумалась. И я смотрел на ее личико как загипнотизированный.
Я бы этим розовым ротиком прямо сейчас занялся. И чтобы она это почувствовала, я толкнулся в нее бедрами. Только вот она ушла в себя и на мою эрекцию не реагировала. Это было, как минимум, странно.
— А ты не будешь злиться... — неуверенно произнесла малышка себе под нос и нахмурилась. Поднесла к ротику тонкие пальчики и начала сминать свою нижнюю губу, явно нервничая. — Нет, это не то... надо по-другому… — говорила она шепотом, будто сама с собой спорила.
— Мысли вслух, Света? — я щелкнул пальцами, чтобы вернуть ее на свои колени оттуда, где она там витала.
— Я...я… Блинство! В общем, я кое-что должна рассказать тебе.
Говорил же, что зря проигнорировал ее досье! Вот сейчас точно аукнется!
— Та-ак… Я весь внимание.
— У меня… бывают приступы. Поэтому я признана дееспособной, — оттого, как она крепко сцепила руки в замок, ее пальчики хрустнули. — И Владимир опекает меня после восемнадцати из-за этого. И опекать он будет меня еще долго... наверное, до конца жизни.
«Бля-я-я... Одного психа Ланского с его взрывоопасным характером как будто мне мало было... Это что, шутка?»
Мысленно я ударил себя по лбу. Надо было изучить ее дело досконально. Вот чувствовал же, что надо! А сейчас давать заднюю уже поздно.
— Ты серьезно? — скривился я, погружаясь в отчаяние, но все же рассчитывая, что она пошутила. А так все прекрасно у нас начиналось…
Малышка посмотрела на меня, словно она передо мной виновата. То есть, ее слова — это была самая что ни на есть правда.
«Да ну-у на хер? — закричал внутренний голос. — Пи-и-пец, я везучий!»