Я тебе объявляю войну - стр. 25

Я застыла. Сколько раз прокручивала в голове, как буду строить оскорбленную невинность, но теперь, глядя ему в глаза, это было не так уж легко сделать.

— Ну рассказывай, — наконец произнес Морозов, — зачем ты это устроила.

— Денис Сергеевич, э-э… нечаянно вышло.

— Виктория, я задам тебе вопрос, который уже звучал раньше, но ты так и не ответила — я похож на дурака?

— Денис Сергеевич, вы просто необъективны, потому что ни во что меня не ставите.

— Да? — он усмехнулся, — ты хочешь, чтобы я тебя во что-нибудь поставил? Давай я поставлю тебя в угол.

Он направился ко мне.

— Денис Сергеевич, — я стала пятиться назад, к стене, — еще раз повторяю: это нечаянно! There is no sin but ignorance* — произнося это, я старалась выдавить улыбку.

Какая ирония судьбы — я так хотела прижать к стенке Морозова, а в конце концов оказалась прижата сама — причем и в прямом, и в переносном смысле. Упершись спиной в холодную поверхность, я замерла — больше некуда бежать.

Тем временем он подошел, приблизился губами к моему уху — сердце почему-то бешено заколотилось — и сказал, понизив голос:

— А ты знаешь, что наказание за глупость может быть не менее жестоким, чем за грех? И теперь ты будешь наказана. Раздевайся.

-------------------------------------------------------------------

* «There is no sin but ignorance» — нет греха, есть глупость (в других переводах — «нет греха, есть лишь невежество») — цитата из пьесы Кристофера Марло «Мальтийский еврей».

11. Глава 11. УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОЙ

— В смысле? — опешила я.

— В смысле, — он прикоснулся к моим плечам, — плащик снимай. Ты сегодня еще не скоро пойдешь домой.

— С чего бы это?

— А вот с того, — он подошел к своей сумке и вывалил оттуда целую кипу бумаг. — Я так понимаю, весь шум из-за того, будто ты считаешь… как бы это помячге выразиться? В общем, ты всё это устроила, чтоб меня уличить. В чём? В том, что я ничего не соображаю? В том, что не сам писал свои работы?

Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать. И стояла, как дурочка, открыв рот. Как он обо всем так быстро догадался? А Морозов тем временем продолжал.

— Так вот — вынужден тебя огорчить. Я не просто сам всё пишу, но к тому же сначала делаю наброски от руки. Потом набираю текст на компьютере. Да, это очень неудобно, отнимает много времени, но так уж я привык. А теперь — я буду писать, а ты — набирать.

— Неужели? — я попыталась скрыть удивление, перейдя в наступление. — И почему же, интересно, я стану это делать?

— Хотя бы потому, что ты испортила мой костюм.

Ох, точно. Я же испортила его костюм.