Я тебе (не) принадлежу - стр. 20
- Да, конечно, - киваю головой, натягивая на себя простыню прямо под горло.
Адвокат забегает в палату практически с языком на бок. Глазами просит врача уйти. Мишель тут же ретируется, посоветовав меня не волновать. Это вредно для здоровья обоих.
- Инна Ивановна, как вы? Я так испугался… обморок… больница… эти доблестные полицейские у дверей. Просто невыносимый кошмар. Страшный сон…
- Павел Андреевич, сумму залога уже назначили?
Не очень-то хочется провести все расследование в камере. Ребенок не должен впитывать в себя негативную энергию.
- Еле смог снять со счета нужную сумму, - вытирает пот с лица салфеткой. - Пока еще не все деньги перевели.
- Куда перевели?
Не понимаю его. Что там с моим состоянием? С моими миллионами? Наследство же не может в раз закончиться.
- Инна, а вы вообще в здравом уме? - раздраженно, злобно глядя на мое стонущее тело. - Сами же пару дней назад перевели бОльшую часть своего наследства в разные благотворительные фонфы. Даже вложились к какие-то преуспевающие компании.
- Я… я не могла этого сделать, - качаю отрицательно головой, ощущая как земля подо мной рушится, и медленно лечу прямо на самое дно бездны.
* * *
- Вам нужно пойти на сделку с полицией, Инна Ивановна. И, вполне возможно, вам дадут не двадцать с лишним лет, а пару годков в обычной тюрьме. Соглашайтесь.
Гляжу на двух своих адвокатов и стараюсь переварить их слова. Но они никак не воспринимаются моим затуманенным разумом.
Вот уже как два дня я дома. В России. Сижу как затворница в особняке, не смея лишний раз выйти даже в сад.
Журналисты караулят чуть ли не под окнами, вынюхивая очередную сенсацию про расследование смерти Клима. Им бы только сделать разгромный материал про Голубеву Инну Ивановну. Которую как самую опасную преступницу перевозил в самолете детектив, нацепив металлические наручники.
Такое я только в фильмах видела, а теперь на себе испытала. Гадко. Мерзко. Противно. Чувствовала себя тогда отвратительно. Никогда мне не было так страшно, стыдно и… неуютно. Хотелось поскорее в родных пенатах оказаться, дабы никто меня не трогал и дал побыть в тишине, в одиночестве.
Но не тут-то было. Даже в России все сразу же пошло наперекосяк. Все беды вновь свалились на мою голову. Еще хуже, чем во Франции.
- Инна Ивановна, вы нас вообще слушаете? - перед моим носом мелькают щелкающие пальцы помощника Павла Андреевича, Кирилла. - Где вы витаете?
- Простите, - кутаюсь в плед, поджимая под себя ноги. Последнее время мне жутко холодно, аж до тряски. - Выяснили что-нибудь о тех фондах, куда ушли мои деньги?