Я тебе не подхожу - стр. 1

Перед глазами все поплыло, резко стало трудно дышать, грудь стянуло в тугой узел. Я, жадно глотая воздух, присела на скамью в парке.

– Девушка, с вами все в порядке? – спросил меня прохожий.

– Да, все хорошо, – ответила я, пытаясь улыбнуться.

Снова накатила паника, сердце бешено билось о ребра. Когда, черт возьми, это закончится? Кажется, что после того пожара, я никогда не начну жить нормально. Все пошло кувырком с того дня. А ведь мы были нормальной, дружной семьей. Отец работал на заводе небольшим, но все же начальником. Мама, на том же заводе, работала бухгалтером. Брат Егор был отличником, подающим надежды сыном. Университет с красным дипломом. Я училась чуть хуже, чем он, но всегда тянулась за старшим братом. Родители всегда радовались, что у нас с ним такие теплые отношения. Разница в три года не разделяла нас. Егор всегда защищал и оберегал меня. И в школе, и в университете, в который я поступила вслед за ним. Родителей не стало, когда мне было девятнадцать, а Егору двадцать два. В один миг рухнул мой мир. Ночью полыхнула проводка. У родителей не было шансов спастись. Очаг возгорания был рядом с ними. Я почти задохнулась во сне от дыма, но Егор на руках вынес меня из горящего дома. При этих воспоминаниях снова не хватает воздуха, будто я опять нахожусь в горящем доме. Потихоньку приступ отступил, и я глубоко вдохнула. Идти домой, совсем не хотелось. Я сидела на скамье и смотрела в пустоту. После пожара мы с Егором поселились в двухкомнатной квартире, которая досталась нам в наследство от бабушки. Больше ничего у нас нет. Вся наша счастливая жизнь осталась в том сгоревшем доме. Около года мы с Егором пытались начать новую жизнь, заново стать счастливыми, но,увы… Егор так и не перенес эту потерю. Сначала он начал пить, потом в ход пошли наркотики. Будь проклят тот человек, который подсунул ему эту гадость. После пожара прошло уже шесть лет. И пять из них я живу в аду. Жить в одной квартире с наркоманом, которого всеми силами пытаешься вытянуть из этого дерьма, просто невыносимо для хрупкой двадцатипятилетней девушки. Хотя о чем это я? Хрупкой? Я давно перестала быть таковой. Нужно быть сильной. Ради брата, ради себя, в память о наших родителях. С детства родители водили меня в музыкальную школу. Я так сильно влюбилась в музыку, что до сих пор не могу от нее оторваться. Работая учителем в музыкальной школе, я зарабатывала крайне мало, но при этом пианино было моим спасением от всех стрессов. Только перебирая пальцами клавиши, я погружалась в свою собственную медитацию. Начинала дышать ровно и забывала о том, что я живу в аду.

Вечно сидеть на скамье невозможно, домой все же придется идти. Я вошла в квартиру, тихо прикрывая за собой дверь. В надежде, что Егор не услышал моего прихода, я проскочила в свою комнату.

– Привет, сестренка, – брат облокотился на косяк двери.

– Привет, Егор, – ответила я.

– Мне нужны деньги.

– Ты же знаешь, у меня еще не было зарплаты, – я шла к своей комнате, но он преградил мне путь.

– Яна, мне нужны деньги. Дай мне две тысячи.

– Егор, пожалуйста, пусти меня в комнату.

– Ты взялась вести частные уроки у богатеньких?

– Откуда ты… – я поняла, что он слышал мой телефонный разговор, когда я давала согласие на занятия по фортепиано на дому с мальчиком из богатой семьи. – Хотя не важно. Да, я взяла эту работу. Егор, пожалей меня хоть немного. Я плачу за коммунальные услуги, приношу в дом еду. У меня нет средств на твои наркотики. Пять лет я, как в аду.

– Поплачь еще, – с усмешкой сказал мне брат.

– Иди к черту, – я толкнула его в сторону, и прошла в комнату.

– Завтра принесешь мне деньги, или я продам микроволновку. – Он ушел, а я заперлась в комнате. Замок на дверь комнаты пришлось поставить еще года три назад. Друзья моего брата чаще бывают неадекватными, поэтому обезопасить себя таким образом, было единственным выходом.

Я легла на кровать и закрыла глаза. Как же я устала. Просто устала. Сил не было ни на что. Есть не хотелось. Я понимала, что сильно похудела, выглядела достаточно жалко со стороны. Одежда на мне была старенькая и поношенная. Коллеги уже искоса поглядывали на меня. Спрашивали, не нужна ли мне помощь. Я всегда отказывалась, потому что не хотела, чтоб меня жалели. Моя единственная подруга Оля каждый раз убеждала меня, что нужно съехать от Егора. Пусть сам разгребает свои проблемы. «Живи для себя» – говорила она. Но я не могу его бросить. Он спас мне жизнь, и он мой единственный родной человек. Кроме него у меня никого нет. Непрошенные слезы потекли по моим щекам, и я заснула прямо в одежде.