Я стану твоим проклятием - стр. 21
– Заклинание сними.
– А что мне за это будет? – воодушевился Ворон.
– О, поверь, тебе точно понравится! – И снова игриво провела язычком по нижней губе.
Тахшак издал низкий стон и потянулся за поцелуем. Меня отпустило почти сразу. Конечно, опытный маг не видел угрозы в напуганной ведьмочке. Ну что я ему могу сделать?
Ничему-то некоторых жизнь не учит!
Запутавшись пальцами в кудрявых волосах, я какое-то время воодушевленно отвечала на поцелуи. Любовником маг наверняка был потрясающим, но сейчас с трудом сдерживал голод, поэтому получалось чересчур напористо и немного грубовато. Его руки жадно скользили по телу, пробираясь под платье. Кажется, я слышала треск ткани… Ощущения были смешанными: промелькнувшая тень удовольствия, обида за бездарно растраченный несколько месяцев назад первый поцелуй и предвкушение – вазочка-то близка!
Из нее торчали три засушенных цветка с закрытыми бутонами, но это показалось мелочью. Улучив момент, я протянула руку, крепко схватила защитницу ведьминской чести за бронзовый край, набралась храбрости и – ка-а-ак стукну! Прямо по голове! Вазе ничего, она ж бронзовая, а маг посмотрел на меня обиженно, всхлипнул и отключился. Прямо на меня рухнул.
– Ух! – пропыхтела, выкарабкиваясь из-под Ворона, и с тоской обнаружила, что платье он на мне все же порвал, прямо на груди. Потом заметила, что с разбитого затылка прямо на фиолетовое покрывало капает кровь. – Сам виноват. Но одно лечебное заклинание на тебя потрачу. Хотя… можно еще сонного добавить.
Щеколда поддалась неожиданно легко, и я понеслась искать выход из дома.
Хоть бы успеть унести ноги, пока он не очнулся! Он же молодой, здоровый, что ему тот удар по голове, и сонное заклинание надолго не удержит… Поймает – на честь уже не покусится, сразу шею свернет!
Я неслась по коридорам, не помня себя от страха, а они все не кончались. После четвертого поворота поняла, что заблудилась.
И тут лич! Дверь в комнату немного приоткрыта, щелка довольно широкая осталась, и вижу, сидит он за письменным столом, книгу толстую листает, а на ладони то вспыхивает, то гаснет зеленый огонек. Развлекается, значит. А лицо грустное, задумчивое.
Бежать дальше? Или…
– Уже закончили? – усмехнулся неживой, и тьма, заполнявшая его глазницы, проницательно блеснула.
– Ага, – пискнула я, а у самой сердце от страха екнуло.
– Странно. Я думал, его надолго хватит, – кто-то откровенно потешался.
Необычный лич пугал чуть меньше, чем Ворон, который мог очнуться в любой миг, и я тихо спросила:
– Так я пойду, да?
– Иди, ведьмочка. – Нежити было все равно.