Я стану Бабой Ягой - стр. 38
– Мариночка! – Кирилл поклонился и поцеловал руку Ядвиги, потом чуть коснулся её щёки и интимно прошептал на ушко. – Ты выглядишь божественно!
«О боже, по-моему, он начитался дамских романов!» – подумала Ядвига, но вслух проворковала совсем другое:
– Кирилл, ты так романтичен!
– Ты замёрзла, пойдём скорее! – он приобнял её за талию поволок к машине.
Всё продуманно и подготовлено таким образом, чтобы у провинциальной дурочки затряслись колени от внезапно свалившегося на её голову счастья, в виде столичного принца.
Всю дорогу, Кирилл шутил, улыбался и целовал руку Ядвиги, проникновенно глядя ей в глаза. Розы Ягги ненавидела, но восторженно прижимала к себе всю эту охапку, и, смущаясь, прятала в них лицо.
– Как оттенок этих роз, подходит к твоим губам! – добавил романтики Кирилл. – Я им даже немного завидую, твоим розам.
Ягги начало мутить от такого накала романтических чувств, но вечер ещё только начинался.
Ресторан был подобран идеально, пафосный, довольно уютный с панорамным видом на Исаакиевский собор. И очень дорогой. Официант заторопился, неся громадную вазу под букет, одобряюще улыбаясь.
– Шампанского? – лучась, предложил Кирилл.
«Водки!» – подумала Ядвига. Но вздохнула и восторженно согласилась:
– Конечно!
«Господи, как тяжело быть дурой», – уже затравленно подумала Ягги, продолжая улыбаться.
– Ну, расскажи мне, о себе, – Кирилл в очередной раз приложился к руке Ядвиги.
– А что рассказывать? – томно вздохнула Ягги. – Всё просто росла-росла и выросла.
– Ты шутница, – улыбнулся Кирилл.
– Лучше ты мне расскажи. Вы такие разные с братом. Ты, такой красивый, успешный, такой! – от избытка наигранных чувств и восхищения Кириллом Ядвига захлопала ресницами. – А он, – Ягги, не удержалась и немного судорожно вздохнула, – я всего его пару раз видела, но, – она выразительно пожала плечами, – как будто он не из вашей семьи. Ты похож на маму, красивый, утончённый, – продолжала расхваливать Ягги, – а он…
– Да, – согласился Кир, – он был совсем на нас непохож. Он папин сын. Папа тоже был библиотекарем. Но, всё же понял, наши доводы, наши с мамой, и бросил эту профессию. Что она может дать? Ни денег, ни силы – ничего. Мало того, Костик, —жёстко хмыкнул Кирилл, несколько выходя из роли, – представляешь, он влюбился в библиотекаршу, намного старше себя. В старуху!
Ядвига, от возмущения поперхнулась шампанским, закашлялась. Первый раз в жизни она испытала дикое желание всадить вилку, в эту холеную барскую руку, и не один раз, а несколько, бить, бить до тех пор, пока не исчезнет это самодовольное выражение.