Я сновидящая - стр. 9
Она начала злиться ещё в электричке. Совершенно не подумала о том, что с утра дачники толпами отправляются за город, чтобы провести день с пользой и в трудах на своих огородах. Вагоны оказались битком забиты ещё на конечной, а на ближайших нескольких станциях количество пассажиров только увеличивалось, хотя казалось, что дальше уже некуда. Поскольку расталкивать локтями толпу с целью побыстрее оказаться в вагоне и занять сидячее место Вероника как-то не привыкла, перрон она покинула в числе последних и оказалась зажатой между упитанным дядькой и щуплой старушонкой в широкополой шляпе.
Старушка всю дорогу возмущалась и пыталась куда-то протиснуться, раздражая своей шляпой не только Веронику, но и всех, кому этот писк дачной моды попадал по физиономии. Постепенно прибывающая толпа всё же внесла ворчливую пассажирку из тамбура в переполненное пространство собственно вагона, и многие вздохнули бы с облегчением, если бы в удушливой тесноте можно было вздохнуть. Вероника осталась в тамбуре, но умудрилась подобраться ближе к стене, где пинались и толкались меньше.
Где-то прищемили собаку, кому-то наступили на ногу… Пышнотелая тётка обозвала тощую Веронику коровой и приказным тоном велела «не растопыриваться». Вагон, двери из тамбура в который даже не закрывались, гудел, как улей, и от этого шума, приправленного ароматами пота и косметики, у девушки довольно скоро начала кружиться голова. Половину пути она практически не помнила, потому что изо всех сил боролась с тошнотой и пыталась не потерять сознание. Да и если бы потеряла – упасть бы не дали, потому что падать было некуда.
Жалеть о том, что не взяла такси сразу, когда сошла с поезда, было поздно. Сама виновата – знала ведь, куда и когда едет, могла бы быть предусмотрительнее. Ведь всё детство прокаталась с мамой электричками в деревню к бабушке и прекрасно понимала, что её ждёт. Ну вот как-то вылетели эти подробности из головы, что теперь? А чтобы жизнь малиной не то, что не казалась, но и не пахла, Веронику ещё и каким-то образом выпихнули из вагона за одну станцию до нужной, а втискиваться обратно сил у неё уже не было. Спасибо хоть, что сумка при ней осталась в такой давке.
А тут ещё таксист этот наглый в компании гогочущих коллег…
Злясь на весь белый свет разом и на себя саму в частности, Вероника обошла приземистое здание железнодорожной кассы и вышла на пустырь, гордо именуемый привокзальной площадью. Она никуда не торопилась и могла позволить себе немного посидеть на лавочке и отдышаться, только вот лавочек почему-то не было. Ни одной. За вокзалом, если кирпичную конуру с крошечным окошком можно было так назвать, проходила узкая полоса тротуара, а дальше была растрескавшаяся бетонка, посреди которой стоял ПАЗик, принимающий на борт шумных дачников.