Я слежу за тобой - стр. 28
Боже милостивый…
В комнате Люка я сразу понимаю, что все плохо, что ужас переметнулся с открытки на моего сына. Последнюю пару недель он выходит из дому все позже и позже. Три или четыре раза опаздывал на школьный автобус. Из школы написали, что он не выполняет домашнюю работу. Предложили встретиться с наставником. Я хотела сходить, но столько всего навалилось…
– Какого черта тут творится, Люк? – Тони пока что сердится, а не переживает.
Люк свернулся под одеялом; со вчерашнего дня не раздевался. В джинсах и сине-зеленой толстовке. Потный. Вонючий.
– Ты простудился? Заболел? – Я пытаюсь говорить спокойно. Чувствую вину, что не уследила.
– Давай, говори, Люк. Что за дела? – Тони раздвигает шторы.
Сын смотрит темными полуприкрытыми глазами, молчит.
– Я только что говорила с матерью Эмили по телефону. Про какую-то встречу. Похоже, она думала, что я в курсе. Что за встреча, Люк? – Я стараюсь не повышать голос.
Он по-прежнему молчит.
– Люк, в чем дело? – Я впадаю в панику. Наркотики? Воровство? Неприятности с полицией? Нет. Только не мой Люк, точно. Мой отличник, который шел прямой дорогой в Оксфорд-Кембридж, не считая этой ерунды в последнее время. Временный заскок, уверен Тони. Маленький мятеж, потому что выпускной год оказался куда сложнее, чем все представляли. Может, его уже тошнит от экзаменов? Так ведь?
– Пожалуйста, Люк. Расскажи нам, что происходит. Мы постараемся помочь. – Тони старается говорить мягче.
И тут Люк поражает нас обоих – принимается плакать. На него волнами накатывают рыдания. Детские слезы, нелепые и театральные, и в то же время такие пугающие у этого полностью одетого парня ростом шесть футов два дюйма, в синей дутой куртке.
Я сразу понимаю две вещи. Что происшествие очень серьезное и что я слишком отвлеклась на историю Анны Баллард.
Глава 11
Отец
Генри переводит трактор на задний ход. На порог дома выходит Барбара.
– Какого черта ты затеял, Генри?
– Готовлю все к твоему ночному бдению.
– Моему бдению?
– Ну уж точно не я его придумал.
Несколько минут она смотрит, как он гоняет трактор. Сердитые, резкие движения: туда-сюда.
– Все равно не понимаю, что ты делаешь.
– Раскладываю тюки соломы. Чтобы можно было сесть.
– Люди не захотят садиться. Они придут ненадолго.
– Люди всегда хотят садиться. Придут старики – им нужно присесть, Барб. Стулья лучше не выносить. Нечего устраиваться с удобством, а то мы от них в жизни не избавимся.
– Не будь смешным.
Генри вообще был против этого дурацкого ночного бдения. Прошлой ночью они снова шепотом спорили по этому поводу. Можно все устроить перед домом, сказала Барбара, когда пришел викарий. Генри совершенно определенно заявил, что не поддержит ничего церковного – ничего, напоминающего поминальную службу.