Я, следователь… - стр. 23

Я победно посмотрел на Климова, достал из стола пачку сигарет, закурил одну и положил ее в пепельницу.

– Интересно, откуда вы все это знаете? – ехидно сказал Климов.

– А я этого не знаю. Я свободно пространственно воображаю. На базе критически отобранных фактов.

– Ах, воображаете… – протянул Климов. – Это, конечно, другое дело.

Я возмутился:

– Климов, вы что, мне не верите?

– Почему же, – рассудительно сказал Климов. – Верю. Что убийца приезжий – это точно. Местный бы за полкилометра от поселка стрелять не стал – услыхать ведь могут. А убийца не знал, что рядом поселок… Я даже добавить могу: разговаривали-то они меж собой вполне мирно, по-приятельски.

– По-приятельски? – усомнился я. – Это почему же?

– Да потому, что скандалят-то лицом к лицу, а убитый к нему спокойно спиной повернулся, – пояснил он.

– А ведь верно!

– Ну дак… Можно и еще повоображать: этот убийца – здо-оровый парень! И рослый!

– Вы так думаете?

– Так ведь ясно же! Убитый сам был высокого роста – сто восемьдесят один сантиметр. Так?

– Так.

– Выстрелы сделаны в упор. Если бы стрелял человек невысокий, то выходные отверстия от пуль были бы гораздо выше входных. А они на одном уровне. Так что убийца, может, и повыше этого парня был. Будь здоров росточек! Да к тому же тело он оттащил в кусты почти на весу – по земле волочились только ноги. Сильный мужик, значит.

– Это вы здорово рассудили, Климов.

– Да уж как есть. Но вы сказали, что он вернулся еще раз?

– Правильно. Скажите, вы не заметили разве, что я не курю?

– Заметил. Ну и что?

– Вас не удивляет, что я закурил?

Климов пожал плечами:

– Мало ли! Может быть, от волнения?

Я покачал головой:

– Нет, не от волнения. – Я достал из стола картонную коробочку и извлек из нее пять окурков разной длины. Потом взял из пепельницы окурок своей сигареты, сгоревшей до самого фильтра. Серебристо-серый столбик пепла отвалился и рассыпался. – Смотрите, Климов. Все это окурки сигарет «Люкс», которые были у нас в продаже. Это сигареты сорта «Кинг сайз», то есть «королевский размер». Фильтры из пробкового папируса, виргинский табак, и набиты в гильзы из бумаги, пропитанной селитрой. Поэтому если закурить сигарету и больше не затягиваться, то она все равно сгорит до самого фильтра. Это продолжается девять минут. Я обратил внимание, что четыре сигареты из найденных на месте убийства сгорели до фильтра, а одна – меньше чем наполовину. Когда я присмотрелся к ней, то увидел, что она сломана и на фильтре нет характерного прикуса. Это была последняя сигарета, которую закурил в своей жизни убитый. Но не докурил. Он выпустил ее из рук, только упав на землю. При этом сигарета переломилась, потому она не сгорела. А лежащий от нее в двух метрах окурок убийцы сгорел до фильтра, на котором еще держался трехсантиметровый столбик пепла.