Я русский солдат! Годы сражения - стр. 32
О. Журавлёва: – Александр Андреевич, то есть весь смысл в том, чтобы вот эту энергию кинетическую уже, как вы говорите, народного гнева держать в таких рамках, чтобы она не снесла основы? Правильно?
А. Проханов:– Вот таких рамок практически нет. Здесь должно быть тончайшее искусство социальных и политических хирургов, которые управляют этим потоком. Если у них есть такая задача. Но у них обычно нет такой задачи.
О. Журавлёва: – Такая задача должна быть у ныне действующей власти?
А. Проханов: – Нет. У ныне действующей власти одна задача – сохраниться, сберечься. И для этого у нее очень мало ресурсов. Но эти ресурсы есть, я полагаю. Я очень надеюсь, что они найдутся. В противном случае будет беда. Здесь другой вопрос очень интересный (я размышлял над этим). В чем заслуга вот этих вспышек, когда народ вышел на площади? Он внезапно ведь вышел на площади. В чем заслуга так называемой несистемной оппозиции? А несистемная оппозиция совершила невероятные дела, на самом деле. Она в кратчайшие сроки вот эту неподвижную, осовевшую, чванливую и неспособную, нежелавшую меняться, неспособную к переменам власть заставила измениться. И за какие-то месяцы, по существу, была объявлена политическая реформа. Власть пошла навстречу требованиям оппозиции – это было невероятно еще полгода назад. И что это такое? Наверное, это хорошо. Может быть, это и есть то, о чем я говорю.
О. Журавлёва: – Может, это и есть народовластие?
А. Проханов: – Да, конечно. Может быть, это есть народовластие или народовкусие, или что-то там еще. Нет. Здесь кроется очень тонкий момент, который может спасти страну. Что это за момент? Вот несистемная оппозиция со своим потенциалом народных выступлений наносит власти мощный удар. Это я видел: как в танк врывается стальной сердечник из крупнокалиберного пулемета. Но броня такова, что сердечник проникает в нее глубоко, но не насквозь, и не взрывается боекомплект, не происходит этого страшного взрыва, который разносит танк вдребезги. Но возникает вмятина. И власть эту вмятину ощущает. И следующая формация власти или следующая конструкция танка учитывает эту вмятину как конструкцию. Она не демонстрирует следующий проект танка с этой уродливой вмятиной – она делает такую конфигурацию брони, что вмятина входит в конструирование самой новой машины. И вот эта политическая реформа – она, быть может (повторяю с опасением), она, быть может, изменит контуры следующей власти. И власть пойдет на этот коэффициент, на эту поправку, таким образом хотя бы отчасти смягчив удар. Этот удар не должен проникнуть насквозь и уничтожить боекомплект сегодняшней несчастной России.