Я разорву эту помолвку! - стр. 20

Такие порядки мне были привычны.

Тяжелее пришлось принять и осознать, что здесь люди не рождаются от рождения равными. Сословное деление было везде. Ну, демократии почти нет, так что это логично.

Но мне все же становилось не по себе от мысли, что кто-то ограничен в своих правах и обременен обязанностями лишь потому, что родился в семье крестьянина или купца, а не дворянина.

В этом отношении мир Элиан отставал от Земли.

Пусть здесь есть магия, но она не является панацеей от всего, и там, где есть люди, есть и деление на сословия, на классы. Да, у нас оно выражалось мягче, в основном по экономическому и финансовому положению, а не по «голубизне» крови, что течет в жилах.

Выяснив это, стало проще понимать социально положение Флоренс и ее отца.

Да, баронство Винтер. Старые аристократы империи. Голубая кровь, но не настолько, чтобы позволить себе дорогую жизнь в столице и постоянное членство в совете императора…или позволить себе оплатить услуги садовника-мага, чтобы он привел в порядок сад.

Я со вздохом отодвинула пятый том гражданского кодекса и взглянула в окно библиотеки, которое выходило на сад и озерцо, больше напоминавшее болото из-за зарослей камыша и буро-зеленой тины.

С момента отбытия Джеймса прошло три недели.

Брат Флоренс и единственный сын барона Винтера – Томас – так и не появился. Его письмо о том, что каникулы он решил провести в академии пришло за день до ожидаемой даты визита.

Барон расстроился. Виду он пытался не показать, но потому, как быстро он отправился в свою теплицу, даже не дожидаясь дессерта – то было за ужином – дало мне ясно понять настроение папеньки.

Как бы уверенно и целеустремленно я не была настроена поначалу, едва попав в этот странный и чуждый мне мир, на деле моя адаптация еще не закончена.

После того, как я проводила Джеймса и вернулась в дом, который и не был моим домом, осталась одна в окружении незнакомых людей, говоривших на чужом языке, который я чудесным образом или по воле богов, понимала прекрасно, что, однако, не делало его для меня даже капельку роднее, как на меня навалилась страшная хандра.

Я проводила время в «своей» комнате, которая тоже по факту мне не принадлежала и оплакивала прошлую жизнь.

Скучала по друзьям и знакомым, привычным и таким повседневным вещам как телефон и кофеварка, реклама по телевизору и даже по постоянным пробкам по дороге на работу.

Если для остальных обитателей поместья барона Винтера мое состояние и было удивительным, они этого не показывали.

Отец Флоренс проводил свободное время в теплицах, цветы его интересовали больше дочери. А может, он был настолько привычен к такому поведению, что давно уже перестал удивляться.