Я признала хаос - стр. 8

Мрачно оглядываю собственные ногти, часть из которых все еще слоится, реагируя на спешное восстановление организма, и поднимаю голову, чтобы вновь взглянуть на затаившееся напротив меня великолепие. Можно, конечно, пытаться внушить себе что угодно, но Виви действительно производит впечатление властного повелителя.

Победитель.

Покоритель.

Завоеватель.

Несмотря на облачение в виде мягкой домашней пижамки. Что угодно поставлю на кон и смело утверждаю: если сейчас против самой роковой красотки и гордячки поставить Виви – прямо таким, какой он сейчас, растрепанным и консервативно упакованным, ‒ и секунды не пройдет, а гордая красотка сама скинет с себя свои роковые шмотки и полезет ласкаться.

Бесит.

Жаль, что я – не мужик. Мы с Виви точно сцепились бы. Хотя сомневаюсь, что морда у меня в мужицкой версии была бы смазливее той, на которую я прямо сейчас пялюсь.

Ух… И правда пялюсь.

Не заприметила, что он тоже смотрит на меня, поэтому наши взаимные гляделки в тишине выходят на какой-то поднебесный уровень бестактности. С другой стороны, Виви – все тот же мальчишка, которого мне навязали в нелепую родню. Ну, подумаешь, подрос чуток. Или не чуток…

Вымахал в потолок, дьявол белобрысый!

4. Глава 4. Фантазии мелочного искушения (часть 1)

Недосказанное сегодня

‒ Так где мне прикажешь плюхнуть свое потасканное тельце? ‒ Ухмыляюсь. Даже расщедриваюсь на карикатурно излишнюю демонстрацию зубов за отогнутыми губами.

Строить из себя неприятную личность ‒ такую ведь тактику я избрала за неимением иного оружия обороны? Лапочкой я никогда и не слыла, так что производить отталкивающее впечатление для меня ‒ легкая задача.

‒ Здесь. ‒ Виви деловито указывает на часть постели, которую оккупировали мои ладони.

И никакой реакции на мои кривляния. Ах да, он ведь теперь у нас серьезный взрослый. Указания раздает. Сидушку руководительского кресла задом прессует.

И при этом играет со мной в бестолковые игры. Мог бы себе получше развлекаловку найти. И компанию для общения поугодливее.

‒ Не, реально? ‒ Хлопаю себя ладонью по лбу и издаю досадливый стон. ‒ Будь добр, подбери свои мозги с пола, пока кто-нибудь не наступил. Ты что, и правда предлагаешь мне сюда залезть?

‒ Таков был уговор, Чахотка. ‒ Виви откидывает одеяло и неторопливо забирается на кровать. ‒ Напоминаю, что мы обговорили условия, и ты дала согласие. Ночуешь здесь, в этой постели. Или ты уже передумала возвращаться к учебе?

Моя последняя надежда трескается с утробным скрежетом.

Он. Это. Серьезно.

Обессилено опускаюсь на корточки у кровати и вжимаюсь лбом в сложенные на одеяле руки.