Я – прИступник - стр. 29

Глазок внезапно открылся. Я увидел огромное око людское.

– Отойди! – громко раздалось из-за двери.

Но я стоял неподвижно. Похоже, что это был мусор.

– Диман, отходи, все нормально, – раздалось из-за спины. – Пусть смотрит.

Я сделал два шага назад. Око металось в огромном глазке, патрулируя камеру. Затем резко исчезло. Все сидели у себя на кроватях, молчали. Через полминуты в стену постучали два раза. Белый шмыгнул под кровать.

– Ну че, ушли? – спрашивал он у соседей. – Вт? Погоди минуту.

Вылез. Шмыгнул под другую. Адилет подошел ко мне, хлопнул по спине дважды и попросил сесть обратно за стол.

– Присядь, – сказал он. – В ногах правды нет.

– Почему?

Адилет удивленно пожал плечами, видимо, не ожидая подобного интереса.

– Не знаю. Говорят так.

– А почему ты сказал, чтобы я прикрыл пику? Пика – это ведь нож.

Услышав наш диалог, Слон повернулся, широко улыбаясь.

– В разных местах некоторые вещи зовутся одинаково, но имеют значение разное, – сказал он, врываясь в беседу. – Равно, как и одни и те же вещи могут называться по-разному. Здесь сортир – это долина, а на другой тюрьме – теща. Поэтому цинки на разных централах и лагерях следует тоже внимательно изучать. Это ведь наш язык. Он создан для того, чтобы мусора не понимали, о чем идет речь.

Я кивнул. В моей голове все медленно и натужно стремилось подчиниться обычной логике.

– А зачем та доминошка воткнута между стеной и дверью? – полюбопытствовал я, пользуясь случаем.

Слон сел поудобней, облокотившись спиной на подушку.

– Затем, чтобы мусора не могли попасть в хату, – ответил он. – Это распоркой зовется. Они ключ свой вставляют, а он у них тупо прокручивается.

– То есть в хату вообще попасть невозможно?

– Ну почему сразу невозможно? Возможно. Но время, чтобы убрать стрема у нас будет.

– А стрема это…?

– То, что не подлежит запалу. Телефон, заточка, прогоны воровские, обращения и т.д и т.п.. Понятно?

– Более чем.

Слон снова мне улыбнулся. Адилет сидел рядом и смотрел на меня с чувством выполненного долга. Беседа наша утихла. Все обратили взоры свои к телевизору, разговаривать со мной больше никто не желал. Да я и не стремился. Мои мысли сосредоточились на звонке. Я ждал, когда мне дадут телефон, чтобы позвонить Насте. Чтобы сказать ей, что я люблю ее. Что выйду, и все будет хорошо. Только предупредить бы ее. Обнадежить. Чтобы веру в меня не теряла, чтоб не плакала…

Удары в стену. Белый прыгает под кровать. Вылезает. Подходит к Жене, отдает что-то (похоже, что симку), Женя сразу встает, протягивает ее Слону и садится обратно.

– Адилет, прибей пику, – просит Слон, копошась у себя в одеяле.