Я посажу тебя в клетку - стр. 28
Вот ведь самоуверенная идиотка!
– Когда это вы успели договориться с… Ермаковым?
Обухов багровел, и мне не понравился нездоровый цвет лица.
– Только что. Пап не переживай, я…
– Тащи свою, пока еще целую, задницу домой!
– Пап!
– Развернулась и сбрызнула отсюда.
– Папа!
В поединке коза явно проигрывала. Пора было вмешаться.
– Андрей Григорьевич, присядьте. – Я дождался, когда он тяжело опустится на диван напротив меня, потом взял подписанные им документы и помахал в воздухе между нами. – Ваша дочь совершеннолетняя, дееспособная. И мне кажется благородной ее попытка сохранить ваш бизнес.
– Она дура, – огрызнулся Обухов.
– Тут возразить нечего, – согласился я.
– Ой, вот только не надо…
– Помолчи.
– Заткнись!
Коза вздернула подбородок, обошла стол, вертя своей попкой перед моим носом, и села рядом с отцом, закинув ногу на ногу, снова на секунду выбивая меня из колеи похотливыми образами.
Так, собрался, Рус. Ты потом с ней наиграешься, когда окончательно уложишь на лопатки папашу.
Обухов помолчал некоторое время, потом вздохнул:
– Я так понимаю, от меня уже ничего не зависит?
– Нет, папа, я все решила. И не хочу, чтобы ты расплачивался за мои ошибки.
Ей бы пафоса в тон поменьше, даже я проникся.
– С ней ничего не должно случиться, – проговорил Обухов, глядя мне в глаза.
– А как в этом случае я буду ее перевоспитывать? – усмехнулся я. – С ней много чего случится. Но она останется живой, если вы об этом.
– И как долго ты собираешься ее… воспитывать?
Я смерил козу оценивающим взглядом. Та сразу подалась вперед, расправляя плечи, выпячивая грудь и облизывая губы. Нарочно или подсознательно – неважно. Но как долго коза будет заблуждаться на свой счет?
– До конца года она моя. Потом отпущу.
– Ого, у тебя аппетиты, – восхитилась Обухова, многозначительно улыбаясь.
Так ведь она реально собирается отработать залет сексом! Вот с этого и начнем обламывать.
– До Нового года? – неуверенно переспросил отец. – Уверен? Если что, я заберу ее раньше.
И это была сделка.
Я поднял договор, на глазах Обухова разорвал его и подал руку Юльке, перетаскивая на свой диван.
– Пока не отпущу ее – вы не вмешиваетесь.
Коза неуклюже плюхнулась рядом, заваливаясь на меня и обдавая своим обволакивающим ароматом.
Пахнет как течная сучка. И ведь мне придется обламывать не только ее инстинкты, но и свои. Мать ее!
– Так не пойдет! – вдруг рявкнул Обухов, и я тут же пожалел, что не оставил договор в качестве страховки. – Я не смогу просто взять и отдать дочь сутенеру.
– Полегче, – предупредил я, удерживая Юльку и поглаживая ее по оголенному плечу.