Я посажу тебя в клетку - стр. 13
– Ни одна из вас Руслана Ермакова не знает?
Девчонки замотали головами, а козел громко расхохотался.
– Черт, – досадливо пробормотала я, пнув подвернувшийся пуфик. – Капец мне, а не Милан.
Глава 4
Принесенные извинения
Вряд ли я мог относиться к ситуации серьезно. Сейчас, когда звездень брезгливо зажала половую тряпку двумя пальчиками и пыталась подтереть пол, я больше залипал на то, что, не смущаясь, мелькало у нее под халатиком.
Отличная подкачанная задница, стройные длинные ноги. И рука сама тянулась поблудить между этих ножек, но клетка… Снова накатывало бешеное раздражение. Ну какого напарник медлит?
Забавно было наблюдать, как девица решает вставшую перед ней бытовую проблему. Почему не позовет домработницу?
Но я недооценил заразу. Она позвала телохранителей. Вчерашнего бугая, которому мышечная масса явно заменяла мозги.
– Куда его, Юлия Андреевна, приколачивать?
Приколачивать? Вот тут, наверное, впервые, у меня несколько сдали нервы. Я не рассматривал заточение как билет в один конец. Был уверен, что скоро мы поменяемся с Юлией Андреевной местами, и вот тогда…
Пока девица определялась с планами и шмонала мои вещи, меня терзали два вопроса. Что будет с девочками (хотя за брата я тоже волновался)? И как мне выбраться самому, если уж я не могу положиться на помощь Мезурова.
– Глеб, один справишься? – Звездень закончила утреннюю разминку по острословию и передала меня на силовую тренировку.
Я обрадовался, когда понял, что теперь между мной и свободой стоит только шкаф без мозгов. Но разогреться и подготовиться к схватке он не дал. Логично, я бы тоже не стал отказываться от преимущества.
Тело – затекшее, неразогретое – болезненно принимало на себя многокилограммовые удары. Я охал, уклонялся, падал. Но за основную тактику взял отступление. Пока противник, усмехаясь, обходил предметы мебели, я разминался, разогревался, чувствуя, как в мышцы возвращается жизнь.
Ничего, вылезу из этой передряги, проверю козу на всем оборудовании по растяжке и сжатию. В консервную банку суку закатаю!
Вот и первый удар, который я с удовольствием обрушил на мордоворота. Тот не уклонялся. Его фигура не была приспособлена под уклонение – только напор и давление. А мне пока везло уходить от его хаотичных ударов кулаками.
Шкаф злился, пыхтел и теперь целился по корпусу, оставив попытку вмазать мне в морду. А вот я, наоборот, точечно квасил ему рожу. Болезненно, восприимчиво. Слепит, глушит и дезориентирует.
Он взревел, и тут его отвлек первый звонок из прихожей. Я узнал свой айфон и клиентский вызов. Клиентский, а мне сейчас не до работы. Момент освобождения ярко забрезжил в конце коридора.