Размер шрифта
-
+

Я ненавижу тебя! Книга третья - стр. 27

– Да как ты смеешь так со мной обращаться?! Мало того, что бросил меня абсолютно одну среди этих ужасных картин, так еще и позволил своему врагу увезти к себе домой, когда я была без сознания! А теперь не только не извинился, так еще осматриваешь, как будто я не человек, а игрушка какая-то, которую ты на время дал поиграть другу! Ты даже не представляешь, что я там испытала! Чего я наслушалась от Солейко! И чего мне стоило не сорваться на него за то, что он говорил о тебе! – Она перевела дыхание и, набрав воздух в легкие, еще громче прежнего практически закричала: – Я ненавижу ваши игры! Ненавижу всех этих твоих друзей, чего бы вы там ни придумали! И я не собираюсь быть пешкой в вашей игре! Слышишь, не собираюсь!

Стоило ей высказать все эти слова Лисовскому, как Маша сразу же почувствовала обжигающую боль в собственной руке…. Она с недоумением сжала свою ладонь другой рукой и начала ее растирать пальцами, пытаясь сообразить, почему ей так больно. И память сразу же услужливо подкинула ей воспоминание о том, как она несколько секунд назад залепила пощечину Владу.

Эмоции, как стеклышки в калейдоскопе, закружились в Машиной душе. Сначала она ощутила триумф и даже легкую эйфорию, ведь она впервые в своей жизни дала отпор Лисовскому, она впервые в своей жизни осмелилась его ударить. Но на смену триумфу мгновенно пришла растерянность: как же это, за что она, собственно, его ударила? Ведь у них же вообще-то контракт, и Маша обязана была флиртовать с Солейко. И сразу же после этих мыслей, когда Влад очень медленно поднял на нее свои глаза с расширившимися от удивления зрачками, так что те практически всю радужку затемнили, на смену растерянности пришел страх… дикий, всепоглощающий страх…

«Я… ударила… самого… Лисовского…» – набатом прозвучало в ее голове, словно приговор.

Маша прижала ноющую палящей болью ладонь ко рту, чтобы заглушить рвущийся изо рта нервный смешок.

– Что же я наделала, – еле слышно прошептала она и очень медленно сделала пару шагов назад от Лисовского, а затем так же медленно завязала поясок на халате.

В это время Влад так и продолжал с удивлением смотреть на Машу. Он еще не успел отойти от ее выходки. Ведь на его памяти рыжая ведьма была первой женщиной, посмевшей поднять на него руку. И поэтому Влад пока еще даже не знал, как относиться к ее поступку. Но стоило ему пошевелиться, чтобы переменить позу для более удобного размышления над тем, что произошло, как Машу накрыло паническим ужасом.

«Он меня сейчас убьет!» – пронеслось в ее голове.

Она взвизгнула и рванула к двери. Чертова комната была слишком большой, и ей казалось, что добежать до выхода она так и не успеет, и самое страшное, что, возможно, дверь вообще могла быть закрыта на замок.

Страница 27