Я ненавижу тебя! Книга четвертая - стр. 42
Геля впервые поняла, что чувствуют канарейки или попугаи, сидящие в клетках. Постоянно на виду, под пристальным взглядом.
Для нее это оказалось самым тяжелым испытанием.
Она надеялась лишь на то, что ему просто надоест. Или у него появятся какие-нибудь срочные дела. Но эти чертовы дела не появлялись все никак.
Один день, два… три, четыре, пять… Ничего не менялось. Михен так и продолжал сидеть в ее комнате. Разве что по утрам уходил в спортзал, а потом появлялся полуголый, весь потный, сексуальный, зар-р-р-раза, и шел в душ.
Геля сама уже не замечала за собой, как стала провожать краем взгляда его голую мускулистую спину в ванную. И в ее голове иногда всплывали воспоминания о том единственном их трахе на столе. Да… занятием любовью у нее язык не поворачивался назвать то, что произошло тогда. Это был трах – похотливый, грязный, страстный трах на чертовом кухонном столе. И, видя каждый день полуголого красавчика перед глазами, Геля волей-неволей возвращалась к тому, что между ними было. Он ведь тогда даже не разделся, просто расстегнул свою ширинку и поимел ее своим огромным членом. Зато ее умудрился раздеть полностью. То, что член был огромным, она еще долго помнила, так как внутри все саднило, но от этого она чувствовала какое-то странное удовлетворение на физическом уровне. Похожее на нечто сродни глубинным инстинктам. «Тебя поимел сильный самец… Ого-го, это круто!» – примерно так чувствовал ее организм, в отличие от разума. В голове Геля ругала себя последними словами, что позволила этому гаду с собой такое сделать, да еще и постоянно об этом вспоминала, даже сейчас, хотя уже и времени столько прошло.
Эта картина так и стояла у нее перед глазами: голая, потная, с раскинутыми ногами, лежащая на столе, пока ее имеет практически незнакомый мужик. Что это, как не помутнение рассудка?
От этих воспоминаний Геле становилось особенно хреново. Так как кровь вскипала в венах и предательским комком стекалась в низ живота. Боль в ноге уходила, но вот боль между ног из-за неудовлетворённости, наоборот, стала преследовать ее все чаще и чаще. Особенно когда блондин маячил перед глазами.
Геле казалось, что она скоро рехнется от искусственных улыбок, дежурных фраз и неудовлетворенности. Единственным светом в окошке была Инга. С ней она общалась постоянно, да еще и порой по три раза в день.
Об этом Михен всегда сам начинал заговаривать, что удивительно.
Геле даже стало казаться, будто он что-то понял и таким образом пытается загладить свою вину за тот шантаж. Но она тут же гнала от себя эти крамольные мысли. Стоит поверить, стоит расслабиться, и он ударит. Нельзя поддаваться на его невинную красивую мордашку. Геля ведь не дура? Она много информации почерпнула из разговоров с ним. И поняла, что Михен та еще акула. В бизнесе у него хватка будь здоров. Да и волей-неволей подслушанные телефонные разговоры тоже многое сказали ей о ее тюремщике. Может, с виду он и кажется эдаким простым мажором, родившимся с серебряной ложечкой во рту, а на самом деле ни фига он не мажор. Он хищник. По повадкам – кот. Но не из крупных пород, скорее средний. Еще молод. Поэтому и действует по большей части мягко. Долго сидит в засаде, караулит жертву. Или вообще может делать вид, что жертва ему неинтересна, он тут на солнышке вышел погреться.