Я не умею прощать - стр. 24
– Придется вам проехать с нами, – оформил наконец конечную цель мент и взял меня под локоть.
– Я могу хотя бы переодеться?
– Не стоит. Теряем время, то-се… если будет необходимость, в управе и переоденетесь.
Он забросил на плечо мой кофр и снова взял за локоть.
– Мэри, куртка, – Виктор заботливо накинул кожанку мне на плечи.
– Позвони Марго, – только и успела проговорить я, буквально выдергиваемая из гримерки сильной рукой мента.
Надежда на то, что подруга сможет сделать что-то, была призрачной, но все же исключать ее не стоило. Когда касалось меня, Марго становилась упорной и решительной даже в мелочах.
Я не помнила задаваемых мне вопросов, тщетно пытаясь оттереть от пальцев черную дрянь, которой их покрыли, когда снимали отпечатки. Где-то в самом углу подсознания шевельнулась опасливая мыслишка, что вот по отпечаткам как раз и можно идентифицировать меня, но тут же исчезла – я никогда не переступала порога милиции, и эта процедура для меня в новинку. Разговаривавший со мной пожилой мужчина с усталыми серыми глазами только вздыхал, замечая, что я даже не вникаю в суть разговора, и, в конце концов, не выдержал:
– Что же вы, девушка, помочь себе не хотите, а только усугубляете? Ведь получите лет семь – вам оно надо? Колония – не сцена, там порядки и нравы другие.
– А что вы знаете о нравах в танцевальных раздевалках? – Я прищурилась и поправила выбившуюся из залакированной прически прядь. – Знаете, как стекло толченое в туфли закладывают и супинаторы режут? Или у платья лямки подрезают?
– Эх, девочка, – снова вздохнул следователь. – А как личико сродни твоему заточенной ложкой вдоль и поперек расписывают только за то, что кобла с интересом посмотрела?
Я подавилась словами и умолкла. Мне всегда казалось, что я-то знаю в этой жизни уже все, и хуже знаний уже не будет, ан нет. Тюрьма… с ума сойти можно – я в тюрьме! Ни за что!
– Мне действительно нечего вам сказать, – заговорила я дрожащим голосом. – Я не имею никакого отношения к этому пакету.
– Кофр ваш?
– Мой, но…
– Но порошок не ваш, – закончил за меня следователь. – Понятное дело. Лейла Вагифовна, тогда ищите того, кто вам его подбросил – это все, что я могу сказать. Хотите честно? – Он подался вперед, навалившись грудью на стол, и зашептал: – Я не верю, что это ваш кокаин. Не верю. У вас слишком открытый взгляд и слишком натуральный испуг, – его прервал телефонный звонок. – Да, я. К кому? Да, у меня. Уже отпускаю. Хорошо, под мою ответственность сюда ее впустите. Да, – положив трубку на рычаг, следователь помолчал, а потом негромко сказал: – К вам приехала подруга, я распорядился впустить. Как вы понимаете, мог бы не делать этого, но вы мне внушаете доверие. Я уверен, что все окажется так, как вы и сказали – кокаин не ваш.