Я не сойду с ума - стр. 5

Он сел на другом конце, я вытянула ноги ему на колени. Он снял с меня носки и начал массировать ступни. Когда я первый раз рассказала сестре, как он массирует мне ноги после работы, она заявила, что это только пока мы молодожены, но он все еще так делал спустя много лет брака. Если я заставала его дома после смены, он массировал мне ступни. Точка. И неважно, если сам оперировал двенадцать часов подряд.

– Ну? – спросил он, поднимая брови.

Невозможно работать в медицине и не попасть под ее влияние. С течением лет мы стали личными психотерапевтами друг для друга. Мы, как никто другой, понимали, что значило нести ответственность за жизни других людей. Не работающему в медицине этого не понять.

– Элоиз опять у нас.

– Что на этот раз?

– Тромб.

– И?

– Отрицательно.

Он улыбнулся. Он зачесывал темные волосы назад, прикрывая прядями начинающую лысеть макушку. Его очень беспокоила потеря волос, а мне было все равно. Я любила его усталый вид, как по мне, он с годами становился только привлекательнее. Мужчинам в этом плане вообще везет. Даже морщины ему к лицу.

– Как у тебя прошел день? – спросила я.

– Две операции. Три консультации.

Кристофер работал хирургом-ортопедом в больнице «Нортфилд Мемориал», там же, где и я. Это самый крупный региональный госпиталь в Огайо, мы и познакомились там в кафетерии, когда он еще был первокурсником, работал целый день и учился ночами. Он был таким сосредоточенным и целеустремленным, что едва не упустил меня из виду, но рабочая этика принесла свои плоды. В итоге он оказался в ординатуре, потом остался работать по специальности.

– Интересные случаи были? – спросила я.

Он покачал головой.

– Кстати, пока не забыл, обязательно прочитай письмо от Бианеллы. Она хочет, чтобы мы поехали на следующих выходных на семинар по международному усыновлению. Там будет круглый стол для родителей о скрытых сложностях при усыновлении детей из-за границы, – сказал он.

Бианелла – наш специалист из органов опеки. Мы связались с ней после того, как репродуктолог в последний раз усадил нас перед собой и рассказал мрачную статистику. Мне уже было под сорок, и нас не прельщала судьба престарелых родителей. Я тогда думала, что усыновить ребенка очень легко, но в свое время я так же думала, что очень легко забеременеть. У нас уже была одна неудачная попытка, и она принесла столько же боли, как и выкидыши.

– Я не уверена, что готова взять ребенка-иностранца, – сказала я.

– Знаю. Я тоже. Просто почитай письмо и скажи потом, что ты думаешь. – Кристофер убрал мои ноги с коленей. – Мне пора собираться.