Я (не) прощу тебя. Измена мужа - стр. 2
Бросаю на него через плечо короткий взгляд. В глазах мужа нет ничего, кроме пугающей пустоты и отстраненности. Отворачиваюсь. Поднимаю Киру на руки. Дочка обнимает меня за шею.
– Мам, а почему папа такой злой?
– Не знаю, милая. Надеюсь, он спустится и все объяснит. А пока давай приготовим что-нибудь покушать.
– Ладно. Давай.
Голос дочки меняется. Он уже не такой звонкий, и в глазках огонек погас. Конечно, малышка сразу уловила настроение отца. Детей не обманешь. Вот только мне это облегчения не принесло. Пока спускалась вниз, все искала в себе ответ на вопрос о том, что я делаю? Почему я так поступаю? Разве я не должна оставить Киру внизу, вернуться назад и выдрать этой девице клок волос за то, что она посмела посягнуть на моего мужа? На мою семейную жизнь? На мой очаг, в конце концов?!
Но нет. Я поняла, что не могла так поступить. Что-то меня сдерживало. Что-то не давало пойти на такой безрассудный шаг. Хотя, с каждым шагом, с каждой секундой я всё больше убеждалась в том, что не должна вот так просто отступить! И как бы Игнат себя сейчас не вел, это все воздействие этой девицы. Я уверена. Я не могу поверить в то, что муж так быстро мог разлюбить меня. Дочку. А как же моя беременность?
– Ксения?! Ты зачем подняла Киру? Тебе же врачи ясно дали понять, что ты должна поберечься. А где Игнат?
Мама оказывается возле меня в тот миг, когда я спускаюсь с последней ступеньки. Сжимаю челюсть. Еле сдерживаюсь, чтобы не расплакаться перед родительницей. Мама тут же забирает у меня Киру и внимательно смотрит мне в лицо.
– Что случилось? Почему у тебя глаза на мокром месте?
От внимательного материнского взгляда не ускользнули произошедшие перемены.
– Ой, мам! – всхлипнув, я побежала на кухню, оставив ее стоять с Кирой на руках в недоумении.
– Ксюша!
Следом за мной на кухню заходит и мама.
Я же… А я не знаю, что делать?! Как себя вести в подобной ситуации. Что сказать матери, как объяснить произошедшее? Это же стыд. От мысли о том, что придется объясняться с родительницей, волосы на голове шевелятся. Эмоции бурлят в груди, то сжимая сердце в комок, то распирая его до нереальных размеров. Мне плохо. Кажется, что нутро вот-вот наизнанку может вывернуть, но впасть в истерику мне не позволяет цепкий взгляд зеленых глаз Киры. Дочка смотрит на меня с такой обеспокоенностью, что комок в горле застревает, мешая продохнуть.
– Подожди. Сейчас, – отвечаю матери, подняв руку вверх и схватив стакан, стоявший возле мойки. Наливаю воду из-под крана и залпом выпиваю все содержимое.
– Что происходит, Ксения?! Я ничего не понимаю. Скажи, что случилось?