Я не люблю убивать - стр. 11
В городе мне пришлось задержать на несколько месяцев. Работы было много. Вампиров я убивал сотнями, как клопов, без сожаления – не церемонился. Убивал даже женщин, поскольку на войне – прочь условности, – и не было времени сортировать кровожадный мусор.
Об исцелении моей волшебно семенной плазмой пришлось забыть. Проникновение – это не только секс – это очищение и доверие, в самом глубоком смысле… Не было у меня желания, возиться с обезумевшими от вольницы вурдалаками. Территория была враждебная, язык чужой, люди недоверчивые, вампиры несговорчивые.
Хорошо помню одичалую стаю кровососов, инициированных за несколько месяцев до советского освобождения. В паре со мной загонял дичь охотник из венгров. Имя его Бенце Вайда. Он был младше меня, наверное, вдвое, – и методы борьбы с нечистью у нас радикально различались. Но Бенце – боец сильный и отважный. Это надо признать.
Четыре молоденькие вампирши наводили ужас на весь город. Русских солдат девицы не трогали, а вот в крови своих соотечественников они буквально купались, омывая тело и гнилую душу красным цветом. Они охотились утром и ночью, не пожирая бывших фашистов или им сочувствующим, а убивали обычных людей. У них был свой особенный почерк. С тех пор я называю его румынским. После укуса и высушивания тел, вампирши резали горло от уха до уха.
Через три дня поиска вышли на след банды. Вампирши проживали в старой усадьбе, которую оставила семья бывшего министра, бежавшего к бывшим союзникам. Мы устроили засаду и стали ждать.
В одну из ночей они вернулись с охоты. Настроение у девиц было замечательное – опьянённое смертью и властью над слабыми людьми. Вампирши крутили пластинки, танцевали, выли полночные песни. С собой они притащили ещё живых, но уже обречённых брата и сестру. Девочке было восемь лет, мальчишке семнадцать.
Три вампирши развлекались в постели с юношей. Он не отдавал себе отчёта, что происходит с ним и кто терзает его, и кто ласкает его худощавое тело. Парень был полностью подчинён власти нечисти. А девицы занимались с ним сексом, выпивая последние капли из вен. Они кусали мальчишке шею, впивались клыками в пах и запястья, а парень лишь стонал, пребывая в волшебной неге, будто его целуют небесные ангелы.
Четвёртая, совсем молоденькая вампирша, которой было лет шестнадцать – ухаживала за младшей сестрой несчастного парня. Она перевязала девочке раны, прижгла духами укусы на шее. Но лицо и руки малышки вздулись, щёки потеряли свой цвет, а тело дитя бил жаркий озноб.
Отравленному ребёнку не суждено дожить и до утра. Такова участь укушенного человека. Человек должен быть испит до дна, пока сам не умер от ран.