Я научу тебя быть моей - стр. 41
- Хорошо. – Зверь внутри все же поднимает голову. Почуяв близость желанной добычи. – Я не буду ходить вокруг да около. Твой отчим жив. Подозрения от тебя отведены. Взрослая девочка, Альберта Таччини? Понимаешь, что за все надо платить?
В ее глазах будто прилив штормовой волны. Легкий испуг и удивление. Только что я убедил свою жертву в том, что бояться нечего. Дал ей в это поверить… и тут же вырвал обратно.
- Я не изверг и вижу, что устала. Поэтому для начала мне хватит простой благодарности. Становись на колени, Альберта.
И привычным движением руки выдергиваю ремень из шлеек, расстегнув ширинку. Звук сложенного ремня заставляет Альбу вздрогнуть.
Она смотрит на меня уже почти с ужасом. Хочется засмеяться. Она решила, я буду ее бить?
- Отблагодари меня так, как полагается. Хочу чувствовать твой язык. Твое горло. Давай, не заставляй меня жалеть о том, что я практически стал соучастником твоего преступления…
Альберта
Меня вроде как все же царапает чем-то похожим на озарение. Всего лишь миг перед тем, как звучит беспощадный и унизительный приказ.
Что же я так стремительно теряю в воспоминании? Что-то восхитительное. Нечто, связанное с шумом бриза в кипарисах, бриллиантами ночных огней и возвышенным успехом. Но я не успеваю зацепиться за эту мысль и удержать ее. Почти в шаге от ускользающего осознания меня буквально подбрасывает звук быстро сложенного вдвое ремня.
Резкий и громкий, похожий на удар плети. Я не знаю, как именно она бьет, но панический страх проносится всеми рецепторами уставшего тела. Что-то на уровне генетической памяти древних лет.
Я закусываю губы, чтобы не выдать свое состояние. Смотрю в пол, вернее, на туфли Орландо Ломбардини, пока он расстегивает ширинку. Всего лишь минет, значит. Пытать и бить никто не будет, но ведь еще не вечер…
Я все же поднимаю глаза, чтобы убедиться в своей правоте. Мне кажется, успеваю овладеть собой и не показать испуг. Только вот я не привыкла полагаться на иллюзии.
Альба, нормальный человек стал бы ломать твою жизнь, смыкая кольцо? Нет. Нормальному не было бы нужды так это делать.
- Отблагодари меня так, как полагается. Хочу чувствовать твой язык. Твое горло. Давай, не заставляй меня жалеть о том, что я практически стал соучастником твоего преступления…
А я даже, наверное, благодарна Ломбардини в этот момент. Не стал играть в рыцаря на белой колеснице. Иначе меня бы просто стошнило от подобного двуличия.
Выдыхаю, стараясь выровнять рваное дыхание. Хочется отодвинуть этот момент подальше во времени, и я не придумываю ничего другого, кроме как облизать свои пальцы. Все три, бездумно погрузив в глубину рта.