Я нарисую для тебя любовь - стр. 30
– Вы всегда делаете то, что вам хочется?
– Да. Жизнь в клетке из постоянных «нельзя», «не положено» – это не жизнь. Жизнь – это когда ты чувствуешь мгновение, ловишь идею и делаешь её реальной. Нет желания жить, есть жизнь, состоящая из желаний. И сейчас я хочу…
С каждым его словом сердце разгонялось, усиливая ритм. Марину бросило в жар и она, мгновенно разгадав себя и ситуацию, попыталась освободиться из кольца его рук. Её отпустили как-то очень легко. Душа готова была завыть от сожаления, разум же отбивал торжественный марш. Желание вернуться переплелось с необходимостью остаться на расстоянии. Сердце билось в груди, как у неразумной школьницы. Как у той Марины, которой давно уже не было в живых.
Он спокойно наблюдал за её метаниями и чуть опустил взгляд, как будто смутился. Марина не верила глазам: этот человек врывался в её кабинет, вел себя, как наглец, и отчитывал ночью по телефону. Что ему нужно, раз он так переживает?
– Прости, если сделал что-то не то. Не хотел тебя напугать. Ты очень красивая, Марина. И я не знаю, как попросить. Это очень интимная просьба, очень важная.
Видел ли он, чувствовал ли, что сейчас вся она превратилась в огонь. Тот огонь, что давно был заключен в лед хладнокровия и планирования, а теперь рвался наружу, и сдерживать его больше не было возможности.
– Я хочу нарисовать тебя.
Марина вздрогнула от неожиданности. Она ожидала всего, но не этого. Женщина испуганно сделала шаг назад, забытая кем-то из строителей стремянка с грохотом упала на пол. Слава богу, выплеснувшаяся на пол ярко-желтая краска, не попала на стену. Несколько секунд оба с ужасом разглядывали ее и внезапно рассмеялись, мгновенно освобождаясь от напряжения.
– Прости, предложение очень неожиданное, – отдышавшись, произнесла Марина. – Я даже не знаю, что сказать.
– Соглашайся, я хороший портретист, хоть и пишу людей исключительно редко.
Этот умоляющий, кристально-чистый взгляд из-под длинных ресниц, плотно сжатые губы и растрепанные волосы. Опущенные плечи, неровное дыхание, то ли переживает, то ли танец тоже вызвал в нем какие-то особенные чувства. Марина понимала, что не сможет ему отказать, даже если он попросит больше.
– Ну, – женщина замешкалась, – почему бы и нет. Позвони мне утром, я включу тебя в свое расписание.
– Хорошо. Но учти, я хочу увидеть тебя сегодня, – он посмотрел на часы, время на которых уже перевалило за полночь.
***
Марина тихо подошла к будке вахтера и уже собиралась сбросить туфли, но заметила, что старик не спит, а смотрит маленький мерцающий телевизор с длинной антенной. Он её заметил и приветливо махнул рукой, подзывая к себе.