Я на тебе (не) женюсь - стр. 27
«Солнечный рай» – не притон.
Недолго думая, он залез в ее личное дело, нашел адрес.
Прыгнул в машину и поехал к ней незваным гостем.
Решил просто – он предложит Эве сдать ДНК-тест, и будет решать вопросы, уже получив его результаты.
Если ребенок его… Артур его признает. И купит Эве вожделенную квартиру.
Вполне возможно, она и спала с ним только в расчете на это. Ведь целых несколько дней до того, как он пригласил ее в люкс, она улыбалась ему, кадрила, флиртовала напропалую. Как говорится, ловила на живца. И поймала!
Но… Его ведь никто не заставлял снимать люкс. Никто не пихал его к Эве в кровать. Никто не заставлял с ней совокупляться полночи напролет. Он сделал это все сам.
А раз сам – значит, должен нести ответственность.
Артур взрослый мужчина, и он не позволит, чтобы его ребенок ходил безотцовщиной, разутый, раздетый и голодный. Еще непонятно, какая из Эвы выйдет мать. Если ему хоть что-то не понравится, он поставит вопрос ребром.
С этими мыслями Артур прошел в старую хрущевку, где даже домофон оказался сломан. Заходи кто хочешь, что называется.
А когда поднялся на нужный этаж, вдруг услышал из-за двери квартиры Эвы ее крик:
– Отпусти!
Он резанул по натянутым нервам, заставил мгновенно напрячься.
Дверь оказалась чуть приоткрыта, и Артур без раздумий распахнул ее настежь.
Увидел, как какой-то краснолицый мужик держит крошку Эву за шею сзади, причем явно сильно, поскольку та морщилась. И в голове моментально произошло короткое замыкание. Его руки сами собой сжались в кулаки.
Артур шагнул в квартиру, готовый убивать.
– Отцепился от нее! Быстро! – гаркнул Саркисян.
Мужик, державший Эву, уставился на него с ошалелым видом, но девчонку не отпустил. Будто прирос к ней рукой.
– Откуда взялся, хрен моржовый?! – заголосил он.
Артур подлетел к нему, схватил за горло, сжал. Только после этого мужик выпустил Эву. Она охнула, отпрыгнула в сторону.
Но тот факт, что девушку наконец освободили, ничуть не унял гнева Артура.
Он со всей дури припечатал мужика за горло к стене и пару раз от души врезал ему в живот. Тот охнул и сполз на пол, издал болезненный стон.
Артура даже это не успокоило.
Он с большим удовольствием пару раз пнул бы гниду, посмевшую тронуть Эву, но тут в уши врезался ее крик:
– Артур, не надо… Это мой отец!
«Отец. Отцов бить нехорошо…» – пронеслось у него в голове.
Он взглянул на Эву и вдруг заметил, что ее левая щека красная, будто после крепкой оплеухи. Снова почувствовал, как тело охватывал почти неконтролируемый гнев.
Он уже потянулся к мужику, хотел поднять его за шкирку и хорошенько вмазать по красной роже, но Эва повисла у него на руке: