Я – легенда (сборник) - стр. 18
Тогда получается, что все связанное с ними имеет какое-то отношение к крови?! Чеснок, крест, зеркало, колья, дневной свет, земля – некоторые из них спят в могильных ямах. Он не понимал, какая между всем этим связь, но все же…
Придется очень много прочесть, провести множество исследований. Возможно, такие занятия его излечат. Он давно планировал за это взяться, но в последнее время, казалось, напрочь выбросил все проекты из головы. А сейчас новая идея возродила в нем тягу к знаниям.
Невилл завел машину и понесся по улице. Свернул в жилые кварталы. Затормозил перед первым попавшимся домом.
Вбежал в ворота, подскочил к двери, но она была заперта и никак не поддавалась. Подвывая от нетерпения, он помчался к соседнему дому. Не заперто. Пробежал через затемненную гостиную к покрытой ковром лестнице, взбежал наверх, перемахивая через две ступеньки зараз.
В спальне он обнаружил женщину. Без колебаний сорвал с нее одеяло и схватил ее за руки. Ударившись об пол, она замычала. И продолжала тихо стонать все время, пока он волок ее по коридору и вниз по лестнице.
Когда он втащил женщину в гостиную, она зашевелилась.
Ее пальцы сомкнулись вокруг его запястий, тело стало извиваться и биться на ковре. Глаза были по-прежнему закрыты, но она хрипела и бормотала, пытаясь вырваться. Темные ногти вонзились в кожу Невилла. Он с воплем высвободился и дальше волок ее за волосы. Обычно Невилл испытывал угрызения совести от осознания, что эти люди, невзирая на постигшее их непонятное бедствие, – такие же, как и он сам. Но сейчас, охваченный неистовством экспериментатора, он не мог думать ни о чем постороннем.
Однако у него мороз пошел по коже от придушенного крика ужаса, вырвавшегося у женщины, когда он швырнул ее на тротуар.
Она беспомощно корчилась на мостовой, то сжимая, то разжимая кулаки, закусив губы. Роберт Невилл напряженно наблюдал за ней.
Его кадык дернулся. Нелегко было долго удерживать в себе такую бессердечную жестокость. Глядя на женщину, он кусал губы.
«Ну да, она страдает, – возражал он сам себе, – но она – одна из этих, она охотно меня прикончит, если подвернется случай. Иной точки зрения быть не может».
Стиснув зубы, он стоял и наблюдал за ее агонией.
Через несколько минут она перестала шевелиться, перестала бормотать, а ее руки медленно разжались, растопырив пальцы, как белые лепестки. Цветы на асфальте. Роберт Невилл нагнулся и нащупал сердце. Не бьется. Тело уже остывало.
Он выпрямился, неуверенно улыбаясь. Значит, идея верна. Ему больше не нужны колья. Наконец-то он нашел приемлемый способ.