Я исчезну во тьме. Дело об «Убийце из Золотого штата» - стр. 32
Нераскрытые убийства стали моей страстью. Я занялась собирательством зловещих и загадочных подробностей. У меня выработалось нечто вроде рефлекса Павлова на слово «детектив». Мой библиотечный формуляр стал библиографией истины и ужаса. Знакомясь с людьми и узнавая, откуда они родом, я мысленно ассоциировала их с ближайшим нераскрытым преступлением. Если вы скажете мне, что учились в Университете Майами в Огайо, я при каждой встрече с вами буду вспоминать Рона Таммена, рестлера и басиста из школьного джаз-банда: он вышел из своей комнаты в общежитии 19 апреля 1953 года, оставив радио и свет включенными, а учебник психологии открытым, и исчез: с тех пор его больше никто никогда не видел. Упомянете, что вы из Йорктауна, штат Виргиния, и в моем представлении вы всегда будете ассоциироваться с Колониал-паркуэй – шоссе, по-змеиному извивающимся вдоль реки Йорк, где четыре пары исчезли или были убиты в 1986–1989 годах.
Лет в двадцать пять я наконец нашла применение своему увлечению, и благодаря появлению интернет-технологий родился мой сайт детектива-любителя «Дневник реальных преступлений».
«Почему вы так интересуетесь преступлениями?» – спрашивают меня люди, и я всякий раз мысленно возвращаюсь в тот переулок, и у меня на ладонях лежат обломки плеера убитой девушки.
Я должна увидеть его лицо.
Когда мы узнаем его в лицо, он утратит свою власть.
Убийство Кэтлин Ломбардо так и не было раскрыто.
Я намерена писать о ее деле вновь и вновь и упоминать о нем в интервью. Я даже звонила в полицию Ок-Парка, чтобы кое-что прояснить. Нашлась лишь одна реальная зацепка: свидетели сообщали, что видели какого-то афроамериканца в желтой майке и повязке на голове, который внимательно смотрел на бегущую Кэтлин. Полицейские опровергли запомнившиеся мне слухи, будто бы свидетели видели, как убийца вышел из метро и последовал за Кэтлин. Цель слуха была очевидна: хотелось верить, что преступник явился к нам откуда-то из другого места.
Полицейские Ок-Парка недвусмысленно дали мне понять, что дело совершенно глухое. Таковым я и считала его до того дня, когда увидела послание от Дэна Олиса в своем почтовом ящике. Дэн переслал мне копию письма еще одного человека, Терри Китинга. Я смутно припомнила, что так звали мальчика, учившегося классом старше нас в школе Святого Эдмунда. Как выяснилось, Дэн и Терри – двоюродные братья. Они связались со мной, потому что им тоже не давало покоя убийство Кэтлин Ломбардо, но по другим, гораздо более личным причинам. В письме Дэн поздоровался, спросил, как я живу, и сразу после этого перешел к делу.