Я хочу тебя трогать - стр. 14
- Берк. Пора. Самолет ждет нас, - произнес с жутким акцентом мужчина. Они вообще все говорили по-русски не очень хорошо, временами переходя на иностранный язык. Турки.
- Заткнись, сука, хватит брыкаться, - ругается один из них, перехватывая меня так, что теперь его рука душит горло. Страх за подругу отступает на второй план, в тот момент как легкие начинают гореть от нехватки кислорода.
Меня заносят куда-то и бросают на пол. Пытаюсь подняться, но меня вдруг придавливает тяжестью чьего-то тела.
- Лежи, не рыпайся, поняла?! - раздается рычание над головой. Я пытаюсь дернуться, но шею опаляет острая боль от укола, и перед глазами все меркнет.
***
Меня укачивало на воде. Казалось, будто я маленькая щепка, гонимая волнами океана. В голове пульсировало, а в руках сосредоточилась острая боль. Попытавшись распахнуть глаза, сжалась от нового приступа агонии. Такое чувство, будто кто-то шмякнул меня об стену, оставив умирать.
Снова и снова пыталась прийти в себя. Переждав волну неприятных ощущений, осмотрелась. Тишина. Над головой серый потолок. Я в какой-то комнате. Реальность происходящего затапливает меня в тот момент, когда, опустив взгляд, я вижу собственные руки, сцепленные металлическими наручниками.
Вечер… машина… Сергей… Инга… наше похищение. Страшные мужчины в черных масках, их угрозы… Берк. От воспоминаний о том турке страх окутывает, проникая по венам в самое сердце. В груди все леденеет от мысли, что меня вывезли из России.
Они говорили что-то о частном самолете, о каком-то Миротворце. Чего хотят эти мужчины? Выкуп? Но зачем же тогда вывозить из страны? Нет, меня не собираются отпускать. И эта мысль оглушает. Заставляет мысли метаться в голове с удвоенной силой.
Превозмогая боль во всем теле, пытаюсь принять сидячее положение. Свесив ноги с кровати, несколько минут сижу с закрытыми глазами, пережидая дикий приступ головокружения и тошноты. Я одна, и это немного радует. Вокруг полутьма, лишь маленькая лампочка на потолке комнаты служит единственным источником света. Небольшие проемы окон в стене чем-то заклеены. Кое-как поднявшись с кровати, приближаюсь к одному из них. Протянув сцепленные впереди себя руки, пытаюсь отодрать мягкую ткань, которой замуровали стекла. Тщетно. Не получается дотянуться. Слезы брызжут из глаз, когда я понимаю, что к моему похищению тщательно готовились и, по всей видимости, собираются держать здесь очень долго. Отсутствие розеток, привинченные к полу ножки кровати, стола и стула. Сукины дети, да кто они такие?! Что хотят от меня?!
Вернувшись к кровати, опускаюсь на матрас. Устало опустив голову на подушку, прячу лицо в ладонях, сотрясаясь от рвущихся рыданий. Господи, неужели все происходящее - не страшный сон? Неужели они убьют меня? Так пусть это делают скорее, и не мучают! Я не вынесу насилия и издевок. Просто схвачу первый попавшийся острый предмет и перережу себе вены. Или еще что-то сделаю. Лучше покончу с собой, чем позволю снова этому грязному животному прикасаться к себе! До сих пор озноб по телу от воспоминаний о прикосновениях его грубых рук. Наглый, беспринципный уголовник! Своих женщин они в паранджу наряжают, чтобы чужие не засматривались, а нас держат за последних шлюх, считая, что можно делать все что заблагорассудиться их воспаленному мозгу.