Я буду рядом - стр. 19

Вот уже несколько дней его ребята занимались развешиванием камер, установкой навороченной сигнализации, обустройством комнаты с множеством мониторов, на которые будет поступать видеосигнал. Мурад как раз подходил к беседке, чтобы переговорить с Чербицким, когда услышал злой голос Насти:

— Я не могу жить в такой обстановке! Я не могу работать, когда по дому шатаются какие-то мужики, что-то сверлят, скрипят, ломают! — ругалась девушка.

— Настя, это для нашей же безопасности, для твоей безопасности, — увещевал ее отец. — Наверняка не сегодня завтра ребята Мурада все наладят. Вон как раз идет сам Мурад. — Чербицкий кивнул подошедшему мужчине и спросил: — Скоро закончите?

— Завтра к вечеру все уже будет установлено, — подтвердил догадку Мурад.

Настя бросила в его сторону презрительный взгляд.

— И вообще, — подала голос Алла, — о какой работе ты говоришь, Настасья, если целыми днями ничего не делаешь? Или теперь у нас работой называется просматривание глянцевых журналов и маникюр?

— Чья бы корова мычала! Сама-то ты чем занимаешься? — огрызнулась Настя.

— Я хотя бы слежу за порядком в доме, — парировала Алла.

— Ну тогда и проследи, чтобы по дому не шатались непонятные личности террористической наружности. — И Настя с ехидной улыбочкой обернулась к Мураду.

— Не ругайтесь, девочки, — улыбнулся Чербицкий. — Мурад же сказал, что скоро наступит тишь да гладь, да божья благодать.

— Так что скоро ты сможешь работать в полной тишине, — усмехнулась Алла, так презрительно произнеся слово «работать», что даже Мурада поразила неприкрытая издевка, адресованная Насте. Та в долгу не осталась:

— Да, я не выношу шума. Это на эскорте девочки приучены работать в любой обстановке и не жаловаться.

Алла позеленела.

— Настя, будь повежливее с Аллой, — попросил Чербицкий дочь.

Мурад заметил, как исказилось лицо Насти от отвращения, когда Чербицкий положил руку на плечо молодой жены и нежно погладил его.

— Может, это ей стоит быть повежливее? — вконец разозлилась Настя и, развернувшись, поспешила прочь из беседки.

Когда фигурка Насти скрылась в глубине дома, Мураду показалось, что Чербицкий вздохнул с облегчением. Видимо, дочка ежедневно задавала перца отцу и его жене.

— Ты ее слишком избаловал, — тяжело вздохнула Алла и поджала губы.

— Ты права, дорогая, — согласился Чербицкий, — но будь с ней терпелива. К Насте просто нужно привыкнуть, да и ей к тебе тоже. Она всю жизнь жила без матери.

— Я не собираюсь становится ей матерью, — фыркнула Алла.

— Конечно нет, но ты должна понять, что Настасье тяжело принять присутствие другой женщины в доме.