Я, бабушка, Илико и Илларион - стр. 63
– Не забудь ночью положить глаз в стакан!
– Что?! – прохрипел ошеломленный Илларион.
– Ничего!.. Теперь можешь подмигивать мне, сколько тебе угодно!..
– Илико Чигогидзе! – завопил Илларион.
– Повторяй почаще мою фамилию, а то еще забудешь!.. А в общем повезло тебе: охотиться ты любишь, даже закрывать глаз не придется, разгуливай себе на здоровье по селу и бей собак!
– Илико Чигогидзе! Избавь меня от греха! – завизжал Илларион, срываясь с места.
– Спокойнее, Илларион! Побереги лучше свою стекляшку! – предупредил Илико взбесившегося друга.
Илларион вдруг обмяк. С минуту он тупо глядел на Илико, потом повернулся, медленно побрел к дому и присел на ступеньку лестницы.
Илико некоторое время стоял на дороге, затем открыл калитку, вернулся к Иллариону и сел рядом. Потом достал из кармана кисет, скрутил самокрутку и протянул табак Иллариону. Тот даже не оглянулся.
– Возьми, – тихо сказал Илико.
Илларион взял кисет. Закурил.
– Сердце у меня оборвалось, когда я узнал о твоей беде, начал Илико. – Видит Бог, правду говорю… Мы же с тобой – одно, Илларион… Твое несчастье – это и мое несчастье… И я вовсе не думал обидеть тебя… Я же не обижаюсь, когда ты меня кривым называешь!.. Подумаешь, лишился одного глаза!.. Кутузов тоже был одноглазым, однако дай Бог каждому такое зрение: землю насквозь видел!.. Ну, потерял глаз, что же с того? Да если мы с тобой потеряем и по второму глазу, все равно не погибнем. Возьмемся за руки и будем шагать по белу свету. А не сможем идти, так Зурикела нас поведет. Эх ты, старик! – Илико хлопнул по плечу Иллариона.
Илларион встал, вошел в комнату и вернулся с каким-то свертком в руках.
– Илико! – тихо позвал Илларион.
– Что тебе, Илларион? – еще тише сказал Илико.
– Тут немного воблы… Под мчади и «Изабеллу» хорошо…
– Уважаю воблу! – сказал Илико.
– Для тебя привез, – сказал Илларион.
– Я знал, что привезешь… – Илико взял сверток, встал и не спеша направился к калитке.
– Погоди, я провожу тебя…
– Проводи…
Они вышли со двора и медленно зашагали по дороге. Я долго смотрел им вслед, пока их фигуры не растворились в темноте…
Цира
Студенческие годы – счастливейшая пора в жизни человека. Нужно несколько лет прожить жизнью студента, чтобы по достоинству оценить прелесть корки черного хлеба, натертой чесноком; понять психологию трамвайного зайца; вкусить сладость потом заработанной тройки; испытать радость восстановления стипендии; почувствовать противную дрожь в коленях перед экзаменом; насладиться прохладой рассвета после бессонной ночи, проведенной над конспектами и учебниками; познать цену настоящей дружбы и, наконец, пережить гордость от того, что ты, вчерашний босоногий сельский мальчуган, сегодня являешься полноправным, уважаемым гражданином – студентом Государственного университета… Впрочем, как я ухитрился сдать приемные экзамены и стать студентом – это навсегда останется необъяснимым чудом для Илико, Иллариона, моих лекторов и, пожалуй, для меня самого. Единственный человек, который не сомневался в моих феноменальных способностях, – это моя бабушка.