Я, бабушка, Илико и Илларион - стр. 5
Ефросинэ, которая больше всего на свете боялась бабушки, тотчас же повернула обратно, а Мурада с видом оскорбленного достоинства прилег у моих ног. Не сводя глаз с удалявшейся Ефросинэ, он жалобно повизгивал. Как только женщина скрылась за поворотом, собака умолкла.
– Здравствуй, Мурада! – поздоровался с собакой Илларион.
«Здравствуй!» – ответил про себя Мурада и приветливо вильнул хвостом.
– Ах ты, лисья порода! – улыбнулся Илларион, доставая изо рта собаки цыплячий пух. – За что тебя пробрали?
«А бог их знает, – проговорил про себя Мурада, – оставляют без присмотра цыплят на улице, а потом еще обижаются…»
– Крепко досталось тебе?
«Порядком», – ответил про себя Мурада и взглянул на ушибленную ногу.
– Не огорчайся, пройдет…
«Да не так уж и больно, как хотелось бы Ефросинэ», – улыбнулся Мурада, тряхнул ушами и стал лизать Иллариону руку.
– Что с его мордой? – спросил меня Илларион.
– Обжегся, дурак. Вчера вздумалось ему стащить со сковороды мчади, вот и угодил носом в огонь…
– Это правда, Мурада?
«Эх, на сей раз не повезло, поторопился малость», – вздохнул Мурада и облизнулся.
– Да ты, брат, не собака, а настоящее сокровище! – произнес с уважением Илларион. – Вот этот собачник, гляди, какой верзила вымахал, а все на бабушкиной шее сидит, а ты уже сам о себе заботишься. Молодец! Однако воровать все же нельзя, это ты учти! Краденый кусок впрок не идет. Вот хоть возьми нашего завскладом Датико – близок его смертный час. А какой ненасытный был, все ему мало. Теперь вот валяется в постели, как списанный товар. Слышишь?
«Слышать-то слышу, да что с того? Все воруют, а я что, Божий агнец? В конце концов, я обыкновенный пес», – возразил про себя Мурада.
– Ладно, иди к себе и не вздумай убегать со двора, не то поколочу, сукин ты сын! – сказал я и легонько пнул собаку ногой.
«He ругайся!» – огрызнулся Мурада и, поджав хвост, побрел восвояси.
Илларион скрутил самокрутку, затянулся и сказал:
– Утром обошел я колхозные поля, побеги сои сплошь обглоданы, не иначе как зайцы шалят… Следы видел… Не мешало бы пройтись завтра утром с ружьем…
– Знаю я твоих зайцев! Прошлый раз ты тоже потащил меня, а заячьи следы оказались козьими.
– А сейчас, говорю тебе, – заячьи! Кроме того, помет заячий!
– Ну ладно, пойдем. Смотри только, как бы заячий помет тоже не оказался козьим!
– Не учи меня, сопляк! Приготовь-ка к утру ружье да захвати своего глупого пса, авось пригодится… – сказал Илларион, нахлобучил мне по самый нос фуражку и ушел.
На другое утро, чуть свет, мы пробирались сквозь высокую – по колено – росистую траву. Впереди шагал Илларион, за ним – я, за мной трусил весь мокрый, облепленный репьем Мурада.