Xxxl. Как не влюбиться в миллиардера - стр. 32
7. Глава 7
Егор Холод
Я и не думал, что такие квартиры бывают. Как из фильмов – маленькие, уютные и совершенно, неотвратимо безвкусные, совковые: мебель старая разношерстная, какие – то глупые статуэточки собачек, коврики на полу и мещанские репродукции картин на стенах. Я никогда не жил в таких. Точнее – жил, но та квартира стерлась из памяти сразу, как только меня выкинули, вымарали из своей жизни, словно ненужный мусор. И сейчас почему – то от души жалел, что я не помню, и завидовал Промсардельке.
- А это Зиночка в три года, — сунула мне под нос очередной фотоальбом ее мама. Мишка тихо застонал и заерзал на хлипкой табуретке. Пытка чаем и разговорами продолжалась уже больше часа. Мы с Михаилом выжрали, наверное, ведро, пахнущего вениками, чаю маленькими чашками, размером с наперсток и переломали вениры об каменные сушки.
- Ее Зина зовут,- проныл мне в ухо бравый помощник.- Господи, несчастная баба. Толстая резиновая Зина из магазина. Холод, у нас еще есть возможность сбежать.
- Я никогда не бегал от проблем,- прорычал я, уставившись на изображение хорошенькой пухлой девочки, которую держал за руку...
Если бы меня сейчас перевернули, подняли за ноги и грохнули об землю башкой, я бы наверное не был так шокирован. В голове зазвучали колокола. Я схватился за край стола, чтобы не свалиться с колченогого стула. Рядом с насупившейся малышкой стоял мой враг, человек которого я ненавидел всю жизнь. Он оставил меня одного, он выгнал меня из дома, отобрал мать, пусть плохую, пусть предательницу, пусть дуру – но я любил ее. А она предпочла своего сына ублюдку, ни в грош ее не ставящему. Она приходила меня навещать, замазывая синяки на лице идиотским «Балетом». Дура. Чертова проклятая дура. А я так хотел ее спасти. И отомстить тоже очень хотел - Это кто? – прохрипел я, мотая башкой как мультяшный ослик, пытаясь прогнать воспоминания. Этого человека нет давно, и мать валялась у меня в ногах, умоляя простить. Я не смог. Выгнал ее из моей жизни, как когда – то сделала она. Но в одном я благодарен уроду – это он сделал меня тем, кто я есть. Это ему я клялся ночами, терзая зубами тонкую казенную подушку, что вырасту, стану всесильным и уничтожу его.
- Это отец Зины,- поморщилась женщина, слишком резко выхватив фото из моих пальцев. В ее глазах заплескалась странная брезгливость, смешанная со страхом. Именно страхом. За столько лет я научился распознавать это чувство. - Он ушел от нас. Нашел женщину и сбежал. А фото я оставила, все таки не чужой он девочке моей. Одно фото.
- Он вас бил? – тихо спросил я. Женщина поежилась. А я ее как ни старался не смог возненавидеть. Попытался убедить себя, что это она виновата – упустила монстра. Не смог, черт его знает почему. Сделал глоток остывшего чая, улыбнулся и продолжил листать фотоальбом, слушая раскатистый храп, задремавшего в позе орла на табуретке, Мишки. Притомился болезный. Он всегда был слабее меня. Выглядел дружище сейчас комично. Огромный бородатый огр, разукрашенный под хохлому, клок из брутальной бородищи выдран, щека украшена ссадиной, нос распух. КрасавЕц, словом. Я попытался не думать о том, как выгляжу я сам. Скорее всего мы с Михаилом похожи на галактических пиратов, тем более интересно, что нас пустили в дом, напоили чаем и вот уже долгое время развлекают разговорами.