XXI век. Повести и рассказы - стр. 4

– Ну, что вы, Лерочка. Боже упаси!

Она раздражённо одёргивает юбку, усаживается за свой стол и, шурша копиркой, говорит как бы между прочим:

– Вот чем мы отличаемся от заграницы, так это стариками. Посмотришь на толпу интуристов. Кто там одет во всё самое яркое и пёстрое? Именно старики и старухи. А у нас! Оденутся во всё самое чёрное, серое, самое охлобудистое – и – шырр, пырр, – шныряют везде как крысы, всё бегают чего-то, вынюхивают. Ещё и всем указывают! Смотреть противно. Правда ведь, Любовь Сергеевна?

«Старухи»!? Ах ты, паршивка!

Сажусь за стол, извлекаю на свет божий толстенную пачку схем и таблиц и, стряхнув с неё пыль, говорю самым ласковым голосом, на какой только способна:

– Лерочка, миленькая, подойдите, пожалуйста, на секундочку.

Она подлетает как на крылышках, вполне довольная собой.

– Вот эти схемы и таблицы надо превратить в демонстрационный материал, то есть вычертить в крупном масштабе на больших листах и прикнопить к реечкам – вон к тем, что давно-о уже стоят за шкафом.

– Хорошо, Любовь Сергеевна, будет сделано. К какому сроку? – с готовностью принимает она пачку.

– Всё это должно быть у меня в понедельник, к 8 часам утра, – говорю я с кроткой улыбкой.

Триумфаторское настроение молодой нахалки мгновенно сменяется на жалко-плаксивое.

– Но, Любо-овь Серге-евна… – тянет она, – сегодня же суббо-ота.

– Насколько я знаю, рабочий день у лаборантов до 6 вечера, и в субботу – тоже. А если не успеете – задержитесь, а эти часы отгуляете позже, в другие дни.

Обычно я просто пускала этот материал по рядам во время занятий и всё не могла решить, стоит ли изготовить по нему плакаты. И только теперь вдруг поняла, что ещё как стоит.

Дверь открывается, и в неё просовывается студенческая мордочка.

– Мы уже закончили переписывать исходные данные. Можно нам идти?

– Куда это идти? А другие занятия?

– А других у нас сегодня нет. Ваша пара – последняя.

– Ну, хорошо. Только не топочите как стадо бизонов: не мешайте заниматься тем, кто ещё не закончил.

Дверь радостно захлопывается, и через несколько секунд в коридоре раздаётся нарастающий гул, напоминающий возвращение с удачной охоты ватаги неандертальцев или шум приближающегося камнепада, или то и другое вместе.

Дождавшись, когда всё это промчится мимо и удалится на сравнительно безопасное расстояние, поднимаюсь и, пожелав Лерочке удачных выходных (она что-то пищит в ответ едва заметным голосом), возвращаюсь, чтобы забрать журнал и закрыть аудиторию, где меня ожидает сюрприз в виде статной фигуры, застывшей у стенда с исходными данными.