Windows on the World - стр. 29

Мы по-прежнему на лестничной клетке, освещенной неоновыми лампами, в толпе, спускающейся по ступеням примерно так же организованно, как стадо баранов, которых гонят на бойню. Солженицын сравнивал заключенных ГУЛАГа с ягнятами. Бе-е-е-е. Какой маразм – привести сюда мальчишек, тут же с самого начала была скучища, и для них, и для меня… Вечно надо что-то делать через силу, якобы из лучших побуждений… Вот нам наказание за то, что не повалялись в постели. Вы поглядите на них, на этих ранних пташек, свежевыбритых, при галстуках, на этих чересчур надушенных working girls, на усердных читателей «Уолл-стрит джорнал»… Лучше бы вы все не вылезали из койки.

– Как дела, ребятки? Главное, закрывайте салфеткой нос и рот. И не касайтесь перил, они раскаленные.

Наше молчаливое стадо все растет, на каждом этаже к нам присоединяется новая когорта обезумевших серых троек и розовых дамских костюмов. Мы перешагиваем через обломки натяжного потолка, загораживающие проход. Жара убийственная. Иногда кто-нибудь поддерживает соседа или плачет, но большинство молчат, кашляют, надеются.

Мои родители встретились на баскском побережье, но почти сразу уехали учиться в Америку. Сегодня никто уже не помнит, насколько американские университеты, в частности бизнес-школы, привлекали блестящих дипломированных французов. Так что мой отец улетел в Гарвард получать диплом МВА (как позднее Джордж У. Буш), мама полетела с ним и не теряла времени зря, получив степень магистра истории в Маунт-Холуок-колледже. Америка 50-х – как черно-белое документальное кино. Американская мечта охватила весь остальной западный мир. Длинные «кадиллаки» с крылышками, гигантское мороженое, пакетики попкорна в кинозалах, переизбрание Эйзенхауэра – магические символы совершенного счастья. То была Америка сбывшихся надежд, райская страна, описанная загорелым красавцем Филиппом Лабро. В то время отторжение еще толком не возникло. Никто не считал гамбургеры из «Макдоналдса» фашистскими. Отец хохотал над шутками Боба Хоупа по телевизору. Они ходили в боулинг. Буржуазная молодежь придумывала глобализм. Она верила в Америку – воплощение новизны, эффективности, свободы. Десять лет спустя это поколение проголосовало за Жискара, потому что он был молод, как Джон Кеннеди и Серван-Шрайбер. Блестящие, целеустремленные, простые в обращении люди. Наконец-то мы избавимся от бремени европейского воспитания. Стремиться к цели. Идти напрямик. Никуда не сворачивая. Первый вопрос, который вам задают в Соединенных Штатах: «Where are you from?»