Will. Чему может научить нас простой парень, ставший самым высокооплачиваемым актером Голливуда - стр. 2

Всю свою карьеру я не переставал вкалывать. Я принципиально выкладывался на все сто. А весь секрет моего успеха сводится к простой и скучной истине: я прихожу и укладываю следующий кирпич. Все бесит? Кладу кирпич. Низкие кассовые сборы? Кладу кирпич. Альбом плохо продается? Иду и кладу кирпич. Проблемы в браке? Кладу кирпич.

За последние тридцать лет я, как любой другой человек, сталкивался с провалами, потерями, унижением, разводом и смертью. Моей жизни угрожали, мои деньги отнимали, в мою личную жизнь вторгались, моя семья разваливалась – и каждый божий день я поднимался, мешал цемент и укладывал следующий кирпич. Через что бы ты ни проходил, перед тобой всегда есть следующий кирпич, который нужно уложить. Вопрос лишь в том, будешь ли ты его укладывать.

Я слышал, что имя ребенка может влиять на его характер. Мое имя мне дал отец – он назвал меня в свою честь, и этим наделил меня самым важным качеством: способностью выдерживать невзгоды.

Он дал мне волю.

Помню холодный пасмурный день, примерно через год с начала нашей с братом работы. К тому времени строительство стены стало такой постоянной частью моей жизни, что мысли о ее завершении казались бредом. Будто даже если бы мы ее достроили, за ней немедленно появится новая дыра, которую снова придется чинить. Но тем прохладным сентябрьским утром мы намешали последнюю порцию раствора, наполнили последнее ведро и уложили последний кирпич.

Папуля стоял и следил, как последние кирпичики ложились на свое место. С сигаретой в руке он тихо любовался нашей работой. Мы с Гарри уложили и выровняли последний кирпич, затем наступила тишина. Гарри слегка пожал плечами – и что нам теперь делать? Прыгать, кричать, праздновать? Мы робко отошли от стены и встали по обе стороны от папули.

Мы втроем внимательно осматривали нашу новую стену.

Папуля бросил сигарету на землю, раздавил ее ботинком, выдохнул последний клуб дыма и, не отрывая взгляда от стены, сказал:

– Чтоб больше мне не говорили, что вы чего-то не можете.

Затем он вернулся в мастерскую и продолжил работать.

Я всегда считал себя трусом. Большая часть моих детских воспоминаний так или иначе связана со страхом – я боялся других детей, боялся покалечиться или опозориться, боялся, что меня будут считать слабаком.

Но сильнее всего я боялся своего отца.

Когда мне было девять, я увидел, как он ударил маму по голове с такой силой, что она потеряла сознание. Я видел, как кровь пошла у нее изо рта. Именно этот момент моей жизни сильнее всего повлиял на то, каким человеком я стал.