Взять хотя бы меня - стр. 47

Во время беременности я старательно избегала наркотиков и алкоголя. Когда снова попробовала то и другое, мгновенно потеряла контроль. Мне просто сорвало крышу. Первый бокал алкоголя никогда не становился последним. Первая дорожка кокаина вела ко второй, третьей и так далее, пока наркотик не заканчивался, тогда я вызванивала знакомого дилера, чтобы он принес мне еще.

– Мистрис, вы в порядке? – то и дело испуганно спрашивала няня. Мы выбирали ее для своей дочери очень тщательно. Забота была у этой женщины в крови. И объектом своих усилий она считала почему-то не только Доменику, но и меня. Мое поведение ее тревожило. Какими бы блюдами она меня ни соблазняла, я всегда предпочитала еде вино. Напившись, я принималась обзванивать друзей с Восточного побережья – и они понятия не имели, что со мной делать.

– Ты хотя бы пишешь? – спрашивали они. Творчество всегда было якорем, что удерживал меня в этом мире.

– Пытаюсь, – отвечала я – и действительно пыталась писать.

С кокаином, бегущим по венам, я не уходила в «отключку» и могла трудиться за пишущей машинкой продолжительное время. Он мог удержать меня за клавиатурой, но не давал нужного ощущения ясности, согласованности. Кокаин – навязчивый наркотик, и мои тексты увязли в повторах. Я говорила одну фразу, а потом писала то же самое другими словами. Затем придумывала еще третью и четвертую, и все – об одном и том же. Казалось, что у меня просто слишком много вариантов, чтобы выбрать один из них. Бывало, меня несло, я писала взахлеб – а потом тормозила, останавливалась. Работа продвигалась рывками, неравномерно – и совершенно непродуктивно.

– Мистрис? С вами все в порядке? – услышала я как-то после обеда, когда рухнула, совершенно вымотанная, в кровать. – Кажется, вам нужен доктор.

Вот так, когда Доменике было всего несколько недель от роду, мне пришлось обратиться к врачу, и тот поставил диагноз «истощение от переутомления». Я ни словом не упомянула на приеме о своих проблемах с алкоголем и кокаином. Доктор совершенно недвусмысленно, почти приказным тоном сообщил, что мне нужно вернуться домой, лечь в кровать и «перестать так сильно переживать». Интересно, а как он узнал, что я именно переживаю? Тем не менее, пусть неохотно, я последовала предписанию.

Я просто лежала в постели – не могла ни заснуть, ни наслаждаться отдыхом. Мартин с каждым днем приходил домой все позже и позже. К моим долгим одиноким дням теперь добавились и долгие одинокие ночи. «Он просто работает, Джулия», – бормотала я себе под нос. Вскоре мне начали сниться кошмары.