Размер шрифта

Взять хотя бы меня - стр. 1

Julia Cameron

Floor Sample

FLOOR SAMPLE Copyright

Оформление обложки Юлии Маноцковой

Благодарности

Я глубоко благодарна всем, кто оказал влияние на мою жизнь – и на эти страницы.

Почему мы пишем

Многое на свете этом не хочет быть названным,

И поэтому мы пишем.

Мы пишем, потому что говорим неправду.

И это правда.

Пишем, ибо свет,

Все освещающий,

Постоянно смещается.

Не забывайте: писатели – пророки.

Подвластны нам всего мира языки.

Мы свидетельствуем обо всем мире.

Мы – зеркало, которому можно верить.

Мы пишем и поэтому видимы.

Мы слушаем и поэтому слышимы.

Не забывайте: писатели – солдаты.

Творчество – долгий поход,

Вечный во времени путь.

Каждое слово – барабанная дробь:

Слышно ее издалека.

Достучаться до всех и до самих себя.

Каждая поэма – это марш-бросок,

Праздник слаще вина иль воды,

Как крови глоток.

Творчество – удел храбрых.

Помните это и в дни, когда все дается легко и мы обесцениваем его,

И в дни, когда путь непрост и слова уходят в песок.

Слова наши – факелы,

Что передаются из рук в руки

И из уст в уста,

Как воспламеняющий поцелуй.

Не забывайте благодарить.

Каждый слог – благодать.

Дж. К.

Ближе к вечеру небо становится цвета олова. Порывы ветра несутся по бетонным ущельям Манхэттена. Огромное дерево гинкго в Центральном парке одиноко золотится под хмурыми облаками. Шуршат щедро усыпавшие землю листья кленов, дубов и ясеней, иногда затевают танец, повинуясь ветру. Владельцы собак, вроде меня, торопясь, бегут со своими питомцами по привычным маршрутам. Совсем скоро – День благодарения, а темнота в это время года наступает рано.

Еще со школьных времен осень для меня – время начал. Короткие, обрывистые дни отбрасывают мои мысли далеко в прошлое. Сейчас мне пятьдесят семь лет. Далеко не молодость, но еще и не старость. Меня изрядно помотало жизненными приливами и отливами, и сейчас, в середине своего бытия, самое время пройтись по линии прибоя – взглянуть, какие ценности унесло волнами, какие воспоминания стоит приберечь и сохранить, а какие – отбросить за ненадобностью. Мне выпала бурная жизнь. Хотя так было не всегда.

Я выросла в Либертивилле, штат Иллинойс, в желтом доме посреди рощи. Чересчур большой, слегка вычурный коттедж в классическом английском стиле был выстроен из дерева и камня. Холодный ветер стучался в окна. Темнота сгущалась среди обступивших дом деревьев. Уже с конца сентября, спасаясь от сырости и мороза, в трех огромных его каминах разводили огонь. А прямо рядом с входной дверью рос высоченный клен. Когда его листья становились багряными, мама бережно отправляла самые красивые под пресс, переложив листами вощеной бумаги. В преддверии Хэллоуина эти листья занимали свое место на нашей кухонной «доске объявлений», чередуясь с живыми, образными набросками, сделанными углем.

Осень в тамошних краях – жестокое время года, но мама умела создавать уют. Когда ветер раздевал деревья, срывая с них последнюю листву, она готовила в пышущих жаром кастрюлях вкуснейший овощной суп, пекла бисквиты и ягодные пироги. С приходом октября в доме начинался настоящий праздник выпечки, а большой морозильник на первом этаже заполнялся десятками разных рождественских печений, конфет и прочей вкусной стряпни.

– Пойдем к тебе, – то и дело просили меня подружки. И их можно было понять. Домашняя выпечка и замороженное молоко – наша обычная «послешкольная» еда в то время. Набравшись смелости, мы совершали набеги на морозильник. И оказывалось, что рождественская стряпня вкуснее всего не в Рождество, а за месяц-два до него! Мама, конечно, устраивала нам допрос – дескать, кто опять ограбил морозильник? – но, сдается мне, она была только рада возможности испечь еще немного вкусностей.

Когда на смену осени приходила зима, резко начинали цениться места возле каминов – где можно было усесться у огня с книжкой в руках. Самым лучшим считался камин в гостиной: к нашим услугам здесь был толстый ковер цвета кофе с молоком. Сетчатый экран защищал незадачливых книгочеев от летучих искр, которые могли прожечь страницу. А если поворошить поленья кованой кочергой, то пламя отзывалось грозным рыком, таким жарким, что опаляло одежду.

Страница 1

На следующую страницу