Взять Чумазого! - стр. 9

– Можно взглянуть на ваш билет?

Признаться, я не сразу увидел свою проводницу и даже испугался, когда из ниоткуда ко мне подплыло привидение. Её слова мягко прозвучали в моём мозгу. Конечно же привидения разговаривали невербально. Я было хотел сунуть билет ей в руки, но спохватился, что проводница всё равно не сможет его взять, и показал его, как обычно показывал служебное удостоверение.

– Проходите, мистер Видич, желаю отвратительного пути! – мелькнули в голове её слова, будто собственные мысли.

Ехать предстояло на верхней полке. Я добрался до своей боковушки в душном плацкарте с неработающим кондиционером. Пахло тут хвойной свежестью, и у меня очень скоро начала болеть голова. На нижней полке, как и на местах вокруг, не было пассажиров, поэтому ехать мне предстояло в гордом одиночестве. Я расстелил заботливо приготовленную проводниками постель, отвернулся рылом к стенке и, когда через пятнадцать минут локомотив тронулся, уже спал глубоким сном.

Всю ночь мне снился один и тот же сон – я собираю на преступников компромат и везу майору Огнену Кадичу. А потом… Эх, что мне снилось потом! Ордер на арест Чумазого и Жорика, задержание во главе группы спецназа, стрельба, трупы преступников, лёгкое ранение в плечо и новые перевёрнутые звёзды на моих погонах.

Как же хотелось, чтобы мой сон оказался вещим!

На станцию «Хмурые Болотца» поезд прибыл минута в минуту по расписанию. Натужно сработали пневматические тормоза, махина медленно подкатила к платформе и остановилась. Нехотя, как будто короткая остановка в таком захолустье была совсем необязательна. Из разговора призрачных проводниц я узнал, что в «Чербских железных дорогах» за ненадобностью подумывают отменить данный маршрут.

Всё же ровно в шесть утра я стоял на крохотном перроне. Кутался в лёгкий драповый пиджак, не спасавший от пронизывающего холодного ветра. Зевал, прогонял остатки короткого ночного сна хлопаньем себя по щекам.

Так, а куда я вообще попал?

Никакого тебе здания вокзала, ни магазинов, ни фонарей, ни рабочих станции, ни встречающих. Голая железнодорожная платформа с бурым мхом, проросшим меж бетонных блоков. За ней дикий сосновый бор, в утренней дымке уходящая в туман глинобитная дорога и тишина. Даже мёртвые с косами не стоят, хотя эти скульптуры характерны почти для всех вокзалов.

В вагоны лениво залетали проводницы-привидения. Ровно через три минуты экспресс под двадцать седьмым номером тронулся. Разбрелись остальные пассажиры. Вернее, один пассажир, тот самый молодой напыщенный вампир, который садился вместе со мной на вокзале Ночграда. Он трусцой подбежал к концу платформы, где его поджидала старенькая, но резвая легковушка без номерного знака. Наверное, бедолага торопился, потому что водитель рванул с места так, что оставил за собой облако пыли после пробуксовки колёс.