Взорванное небо. Серия книг «Неизведанная планета Человек» - стр. 12
Когда он окончательно ожил, то обнаружил на этот раз, что заботливо укрыт одеялом, а под головой у него самодельная подушка из другого одеяла, сложенного в несколько раз. У священника не было ни сил, ни особого желания разбираться с ситуацией. Пришла мысль, что сделан ещё один шаг в направлении к долгожданной смерти. Иван Денисов беззвучно засмеялся, тотчас закашлявшись.
– Как ты, друг? – услышал он странный шёпот возле себя.
В то же мгновение в полумраке единственной лампочки он разглядел арестанта-азиата.
– Спасибо, лучше. А ты? – машинально произнёс Иван Денисов.
– Тебе спасибо! Хорошо, совсем хорошо! – новичок говорил со странным акцентом, обрывая не по-русски фразы и задумываясь, будто вспоминая слова. Интонация произношения выдавала в нём русский как неродной язык. – Я монгол, буддийский монах. Имя моё Татурсин! А как тебя зовут? Я узнал, что ты священник, это правда?
– Иван Денисов, – представился священник, кротко кивнув головой.
– Как мне повезло, что я встретил тебя здесь! – жизнерадостно заговорил монах. Фразы на русском давались ему с трудом, но Иван легко понимал всё, о чём спешил поведать молодой монгол. – А ты давно здесь? – продолжал расспрашивать новенький.
– Седьмой месяц, – сообщил Иван Денисов.
Ему казалось, что он провёл в застенках вечность. Но сегодня на допросе, случайно увидев на столе следователя календарь, был ошарашен тем, что прошло всего семь месяцев с тех пор, как он потерял всё. Вспомнив сейчас об этом, Иван повернулся к стене и горько заплакал.
– Ну что ты, что ты? Не расстраивайся! Нас двое, с нами наши боги – чего бояться? – стал успокаивать его Татурсин.
Иван Денисов повернулся к монаху и ошалело, сквозь слёзы, уставился на него. Нет, насмешки на лице не было – глаза новенького смотрели серьёзно и доброжелательно. Как ни в чём не бывало Татурсин продолжал шёпотом: – Я не просто монах, я лама! Мой Учитель Ласарэн говорил, что мне дана большая сила, что я найду Шамбалу! – глаза Татурсина светились незнакомым светом.
От него исходил такой мощный поток силы, что Иван Денисов почувствовал, как вдохновение буквально вливается в него. Он вспомнил, что подобное случалось с ним только во время утренних молитв, когда он оставался один на один с Богом перед алтарём храма:
– Господи, я знал, что Ты меня не покинешь! Господи, я знал, что испытывался на Твою Любовь! Прости меня, Господи, недостойного и грешного!
Татурсин с интересом наблюдал за священником. Потом сел на нары, скрестив ноги, и раскачиваясь, стал что-то беззвучно проговаривать. Пришло время удивляться Ивану Денисову: ему никогда раньше не приходилось видеть священнодействие буддиста. Он закрыл глаза и, встав на колени, стал молиться, впервые за долгие дни заключения.