Взорванная судьба - стр. 18
Педро не стал ждать, когда, обладатель тяжёлой сумки с деньгами, бесповоротно проиграет преследователям, в их смертельном споре на скорость.
– Да и не с руки было ему рисковать собственной жизнью, – мелькнуло в мозгу у пилота. – Дожидаясь на земле, в самолёте, пока обреченный кассир доберется до спасительной кабины «Сессны».
– Прощай, «Мистер никто»! – Педро прибавил обороты винта и потянул на себя стойку штурвала.
Теперь он почти не выбирал направление движения.
Взлетал не столь расчетливо, как действовал только что, при посадке. Можно сказать, наугад, повел машину на взлет.
Лишь на какую-то всего минуту опешили полицейские, не ожидавшие от самолета такой прыти. Но и этого было достаточно, чтобы «Сессна» Педро Гомеса с заклеенными номерами на крыльях и хвосте уже взлетела над лугом.
Правда, отрываясь от земли, она получила хлесткий удар по еще не убранному шасси такой силы, что едва не клюнула носом.
Но все обошлось, видимо, лишь поломанной передней стойкой шасси. Да и та, в конечном счёте, не помешала ему набрать высоту и скрыться в низких облаках от пулемётных и автоматных очередей, которыми поливали его с земли одураченные преследователи.
И далее опытный летчик сумел-таки выправить свою машину, получившую поломку после столкновения с неизвестным объектом на лётном поле и вскоре был уже высоко в небе.
А на земле, между тем, начались свои вполне серьёзные и бескомпромиссные разборы «полётов».
– Вот растяпы и олухи! – разорался на коллег, допустивших роковую ошибку, инспектор Кордо.
Гнева ему добавляло то, что поднятая его подчиненными стрельба вдогонку беглецу была не точной и не достигла желаемого результата.
– И самолет упустили, – безжалостно пенял уже и на них, и на себя самого сеньор Кордо. – И единственного свидетеля преступления бездарно проморгали.
Он глянул на то, что недавно еще представляло для него живейший интерес:
– Кому он теперь нужен, этот мешок с дерьмом!
И верно.
С разбитой головой, обильно залитой кровью, толстяк ничком лежал в траве, мертво выпучив из орбит глаза, теперь резко выделявшиеся на разом опухшем лице покойника.
– Колесом его двинул прямо по голове, проклятый койот! – выругался инспектор, кляня других и себя за проявленную во время проведения операции роковую беспечность.
Но недолго длилось словесное извержение желчи.
Теперь уже совершенно опустошённо, с понурой головой, в полном молчании переживая общий конфуз, он ещё какое-то время постоял над трупом поверженного преступника.
С укоризной глянул наверх, туда, где в облаках исчез убийца такого важного свидетеля. Потом, снова перевел взор на погибшего от рук сообщника кассира мафии.