Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - стр. 78

Именно это деструктивное “полевение” имел в виду Пиньера, обеспокоенный тем, что оно докатилось и до его страны. Обычные ритмы латиноамериканского популизма обходили Чили стороной начиная с 1970-х, когда режим диктатора Аугусто Пиночета продемонстрировал: открыв страну иностранной торговле и инвестициям, избавившись от бюрократии, поставив для обуздания инфляции под контроль долговую нагрузку и дефицит и приватизировав государственные предприятия и систему пенсионного обеспечения, можно обеспечить высокий и устойчивый рост. Захватив власть в результате путча, Пиночет жесточайшим образом подавил оппозицию, что оттолкнуло от него многих чилийцев. Его кровавый режим продержался семнадцать лет и закончился в 1990-м. Тем не менее экономическое наследие Пиночета сохраняется, хотя некоторые обвиняют его в том, что его политика посеяла семена неравенства. В последующие двадцать лет чилийцы не подпускали к власти правые партии, ассоциировавшиеся с Пиночетом, и выбирали левых лидеров, но все они продолжали следовать политике финансовой стабильности. Это распространялось и на первый срок Бачелет (2006–2010). И даже когда она вернулась к власти в 2014 году, Бачелет, по крайней мере, не нарушала правил финансовой дисциплины, установленных Пиночетом, предлагая повысить как расходы на помощь бедным, так и налоги для оплаты этих расходов.

Однако популистская риторика Бачелет отпугнула инвестиционные доллары, столь необходимые Чили для развития новых источников роста. Средний доход в стране достиг твердого уровня среднего класса в 15 000 долларов, но рост экономики по-прежнему обеспечивался в основном за счет экспорта сырьевых товаров, таких как медь, в то время как мировые цены на медь резко падали. Оттолкнув инвесторов, необходимых Чили для выхода за пределы экспорта сырья, Бачелет невольно препятствует экономическому прогрессу – предсказуемое следствие народных призывов к перераспределению богатства.

Основной вопрос: опасно ли неравенство для экономики? Это один из тех вопросов, которыми должно заниматься скорее искусство политики, чем экономическая наука. Неравенство начинает отчасти угрожать росту, когда у населения возникают сомнения в способах накопления богатства. Если предприниматель создает новые продукты, которые приносят пользу потребителям, или строит заводы и дает людям работу, то такой способ создания богатства, как правило, не вызывает возражений. Если же магнат зарабатывает состояние, ублажая политиков и получая правительственные контракты или, того хуже, пользуясь папиными связями, то возникает массовое недовольство и народ сосредоточивается не на создании богатства, а на его перераспределении.