Взлет и падение ДОДО - стр. 41

Сперва Владимиры привинтили к полу вертикальные стойки, затем несколько дней кряду открывали картонные коробки, сложенные зиккуратами на погрузочной эстакаде, вынимали черные пластины, размером и формой с коробку для пиццы, и вдвигали в пазы на стойках. В одной такой коробке, как я догадывалась, было по шестнадцать компьютеров, каждый в хренильон раз мощнее одинокого «Индиго», служившего мозгами Модели I. Владимиры держались очень дружелюбно. Я чувствовала, что это моя последняя возможность поговорить с ними по-человечески. Установив свои коробки для пиццы и запустив сервера, они вернутся к привычной манере поведения. Однако сейчас, работая отвертками, как простые смертные, они рады были с кем-нибудь поговорить. И они говорили, с мессианским жаром рассказывали о крутизне кластера, который собирают. У одного из них (я про себя окрестила его Длиннобородым) и впрямь был восточноевропейский акцент. По случайно оброненным фразам я заключила, что он участвовал в разработке суперпараноидальной операционной системы «Блестящая шапочка», отравлявшей мне жизнь последние шесть месяцев. Возможно, он и был прото-Владом.

Я с головой ушла в бездумную, но приятную работу – плющить картонные коробки и запихивать полиэтиленовую упаковку в мешки для мусора. По пути к помойке я заметила, что уже стемнело. Может быть, скоро мы на сегодня закончим. Однако Владимиры только что заказали очередную партию четверного эспрессо из «Апостольского кафе», а Тристан объявил, что они с Максами будут всю ночь проверять герметичность системы, чтобы утром на пробу залить в нее жидкий газ. Фрэнк Ода любезно предложил подбросить меня домой. Мне было интересно, что об этом думает Ребекка, но я подозревала, что это тема щекотливая, поэтому спрашивать не стала.

Странно было провести вечер у себя в квартире. Я предвкушала приятный отдых, но в одиночестве мне почему-то сразу стало неуютно. Я разогрела остатки еды, устроилась с ноутбуком и впервые за несколько дней проверила почту. У меня было три извещения от Фейсбука.

Я обычно забывала про Фейсбук; заглядывала в него раз в месяц. Теперь я залогинилась и увидела, что у меня три запроса на «добавление в друзья». Первый был от моей матери, второй – с полупорнографической фоткой красивого молодого китайца, чье имя переводилось как «Нефритовый кинжал», а третий – от женщины по имени Эржебет Карпати с аватарой, похожей на паспортную фотографию престарелого трансвестита. Я приняла мамин запрос, пропустила два других как спам, написала в мамину ленту положенное «Добро пожаловать в двадцать первый век» и проверила свою.