Вживленный «Чип контроля» - стр. 34

Фамилия Абросимов Валере почему-то казалась знакомой. Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах он ее слышал… но отвлекся, вспомнив, для какой именно цели он здесь находится.

…Уже когда они шли к машине, прибывшей за ними, Швец неожиданно даже для себя поинтересовался:

– А этого… Абросимова, его что, осудили?

Леонтьич, хотя и не сразу, отозвался:

– Нет, что ты… Это ты, служба, нашего «альбиноса» с Абакумовым спутал… Да, такие, как Берия, Абакумов… они оказались не очень умными людьми… – Он неприятно, как-то механически усмехнулся. – Запомни, служба, исполнители всегда нужны. Эх, парень… Был бы жив Хозяин, мы бы всех вас мигом в затылок построили!..

На оформление документов ушло около часа. Анна Тимофеевна подъехала к зданию УВД практически в одно с ними время. После того как ей оформили пропуск, эта сорокалетняя, чуть полноватая женщина поднялась в кабинет Швеца, где ее дожидался «папа» – Леонтьич все это время сидел на стуле у окна и напоминал старого сонного филина.

Анна Тимофеевна написала соответствующую заяву (а уже Швец позаботился о том, чтобы и бумага эта была зарегистрирована и проведена через отчетность «как надо» и чтоб было заведено разыскное дело по факту обращения в милицию родственников Леонтьича). Улучив момент, женщина попыталась сунуть конвертик с деньгами… В прошлый раз, в феврале, она тоже пыталась всучить Швецу «премию» – двести долларов США. Но Валера вновь отказался от благодарственных подношений; он не мог взять деньги у этих людей: ему сразу мерещились золотые коронки, вырванные у своих жертв энкавэдэшниками… драгоценности, меха, иные предметы роскоши, изымавшиеся у арестованных при обыске или в ходе конфискации имущества и поступавшие затем в спецмагазины или спецраспределители, где паслись сами гэбисты и их жены, алчно скупающие, впрок, за бесценок, вещи и ценности тех, кому в дьявольской лотерее выпал проигрышный билет… Возможно, он был не прав, но есть «премия» и «премия»… Что значит – «деньги не пахнут»? Еще как пахнут: кровью, порохом, самим запахом смерти.

Когда все формальности были соблюдены, Швец сухо попрощался с Анной Тимофеевной, которая повела своего отловленного родственника к машине. Валера про себя решил, что Леонтьич не столько псих, сколько моральный урод. Открыв форточку, чтобы хорошенько проветрился кабинет, он ушел обедать в ближайшую столовку.

После обеда Валера прогулялся к ближайшему киоску, высосал банку пива, после чего здоровье его, пошатнувшееся после вчерашней выпивки, окончательно пришло в норму.