Взгляд из тени - стр. 23

– Со мной что-то плохое, да? Это я… сломал кино? Я чувствовал это.

Холодные капли дождя падали на лицо – Левиафан опять забыл дома зонтик. Плавное покачивание должно бы убаюкивать, но Оскар смотрел широко раскрытыми глазами. Он ждал ответа.

И, по счастью, ответ для таких ситуаций был придуман детской писательницей давным-давно.

– Ты волшебник, Оскар, – Левиафан изо всех сил постарался сохранить серьёзное лицо. – И поверь, довольно хороший, если потренируешься. Вот придём домой, и я всё расскажу.

Когда сверху в очередной раз послышался грохот падающего тела, Левиафан не выдержал и встал.

– Да успокойся ты, – миролюбиво сказал Оле, звеня тарелками. – Дети просто играют.

Новый взрыв визга и хохота огласил дом.

– Играют, как же, – процедил Левиафан и потёр виски. – Если твой Филипп его раздавит…

– Мой? И ты так говоришь, как будто Оскар – беспомощный котёнок, – хмыкнул Оле. – Видел бы ты, как он кусается.

Левиафан, по счастью, не видел. Сдав Оскара на руки Оле, он с немалым облегчением устранился от воспитательного процесса и теперь только наблюдал, потягивая чаёк.

– К тому же из них двоих именно у него осталась сила…

– Которую он не использует. Мы договорились.

Сказка о маленьком волшебнике зашла на ура. Оскар крайне воодушевился, когда его назвали особенным, и серьёзно принял все правила: контролировать эмоции (для этого Левиафан ознакомил его с дыхательной гимнастикой) и держать магию в тайне. Левиафан купил ему немного поттероманской атрибутики для реалистичности, а затем вполне по-настоящему стал учить управляться с теми стихийными крохами сил, что у него остались. Теперь, когда никого не было поблизости, Оскар с удовольствием практиковался – в основном в телекинезе, – а вот разносить всё подряд нервными вспышками перестал. И вообще казался самым обычным, вполне счастливым ребёнком. Левиафан был очень горд собой и доволен Оскаром: сделать из демона, которого считали безнадежным, прилично функционирующего члена общества!

Оле аккуратно вылил стакан молока в ковшик, включил плиту и полез в шкаф за манкой.

– Сколько раз тебе говорить, – утомлённо сказал Левиафан, – манку нужно варить в холодном молоке и снимать вскоре после кипения. Иначе будут комочки.

– Вообще-то, – с достоинством произнёс Оле, приподнимая ковшик с закипающим молоком и убавляя огонь, – я всю жизнь варю в горячем, и комочков никогда не было.

Он высыпал две ложки крупы в молоко и стал помешивать, другой рукой потянувшись за сахарницей.

– Живое противоречие законам природы, вот ты кто, – пробормотал Левиафан и щёлкнул пальцами, в очередной раз убирая из каши половину сахара. Честное слово, не будь дети особенными, голем давно наградил бы их лишним весом, испорченными зубами, а то и диабетом.