Взаперти - стр. 3
Примерно через месяц после продажи незастроенного участка Кертису Джонсону Винтон продал его Тиму Грюнвальду, Паскуде. На сей раз цена была более здравой – 5,6 миллиона долларов, и Винтон (не дурак, а тот еще проходимец, даром что при смерти) получил в задаток полмиллиона. При сделке присутствовал садовник Паскуды (оказавшийся и садовником Винтона). Тоже не самый надежный свидетель, но Грюнвальд, как и Кертис, рубил сгоряча. Только горячность Кертиса происходила из желания сохранить первозданную красоту Черепашьего острова – хотя бы самого его кончика. Так ему хотелось.
Грюнвальд, напротив, считал эту землю идеальным участком для строительства многоквартирного дома или даже двух (Кертис прозвал их Паскудскими Башнями-Близнецами). Во Флориде подобные дома вырастали всюду, как одуванчики на запущенных лужайках, и Кертис догадывался, кто на них слетится: идиоты, решившие на старости лет пожить в Раю. Четыре года будет идти стройка, а потом остров заселят старики с мешочками для мочи, болтающимися между цыплячьих ног. И старухи в козырьках от солнца, которые курят «парламент» и не подбирают за своими модными собачонками дерьмо на пляже. Ах да, еще перемазанные мороженым малолетние линдси и джейсоны, нудящие: «Ты обещал свозить меня в Диснейленд!» Кертис умрет от их недовольных воплей, к гадалке не ходи.
Не бывать этому, решил он. Расстроить планы Грюнвальда оказалось нетрудно. Неприятно, конечно, и Кертису участок не достался (вероятно, никогда не достанется), но Паскуда его тоже не получит. Как и многочисленные родственнички Винтона, сбежавшиеся оспаривать подписи на договорах, точно тараканы на лакомый кусок. Земля теперь принадлежала адвокатам и судам.
То есть никому.
А с никем Кертис умел работать.
Тяжбы длились уже два года, и Кертис потратил на адвокатов почти четверть миллиона долларов. Он пытался думать, что жертвует деньги какому-нибудь замечательному фонду по охране окружающей среды – «Джонсонпис» вместо «Гринписа», – но эти взносы из подоходного налога никто не вычитал.
Грюнвальд выводил Кертиса из себя. Отсудить участок стало для Паскуды делом принципа – он ненавидел проигрывать (тогда Кертис тоже ненавидел, сейчас уже меньше), и у него было много личных проблем.
От Грюнвальда ушла жена – Личная Проблема № 1. Она перестала быть миссис Паскудой. Личная Проблема № 2: Грюнвальд перенес какую-то операцию. Кертис точно не знал, рак это или что, но из больницы «Сарасота мемориал» Паскуда выкатил в инвалидном кресле, потеряв фунтов двадцать – тридцать веса. На ноги-то он встал, но поправиться не смог – с некогда крепкой шеи теперь свисали мешки дряблой кожи. И что-то стряслось с его пугающе здоровым бизнесом. Прибыв на место, где Паскуда развернул свою бескомпромиссную кампанию, Кертис увидел это собственными глазами. Деркин-Гроув – недостроенный городок-призрак – расположился на материке, в двадцати милях к востоку от Черепашьего острова.