Вызываем огонь на себя (сборник) - стр. 42
«Ахтунг! Ахтунг!» – кричит репродуктор на вышке управления полетами. По улице, недавно заасфальтированной поляками, проносится юркий черный «мерседес» коменданта аэродрома капитана Арвайлера. В другую сторону, погромыхивая, тянется колонна крытых «бюссингов». Вдали виднеются крыши огромных ангаров. Там штаб 31/XII, там аэродром, туда не пускают русских. Только мельком увидишь вдоль светло-серой бетонки ряды зелено-голубых самолетов. Но Аня знает: пять дней назад на аэродроме стояло 230 самолетов отборных эскадр люфтваффе. Знает точно – каких, сколько. Потому что Аня Морозова давно уже не только прачка.
По трем железнодорожным веткам, проложенным от магистрали Рославль – Брянск, бегут приземистые немецкие эшелоны. На разгрузочных станциях за зданиями складов – грохот и лязг сцеплений вагонов, стук молотков и топоров, гортанные команды и крики, и в этот шум мощно врывается нескончаемый шум с аэродрома – рев прогреваемых моторов. Аню оглушают паровозные гудки, гул дизелей. Распахнуты ворота складов бомб, боеприпасов, обмундирования, продовольствия. Аня видит на товарном перроне обнаженное чрево авиамотора самолета «Фокке-Вульф-190А-4» – мотора БМВ 801 Д2, мощность – 2100 лошадиных сил, – невероятно сложного, безотказного, составленного из мелких и больших деталей, и ей кажется, что этот мотор – символ всей авиабазы, огромной и грозной катапульты люфтваффе, которая вот уже много месяцев выстреливает в небо, на восток, самолет за самолетом. А самолеты эти сеют смерть там, где в окопах и блиндажах засели парни в серых шинелях, на переправах и станциях, в далеких больших городах.
Гитлеровцы считают неприступной свою авиабазу – это осиное гнездо люфтваффе. За последние недели Аня и ее друзья очень внимательно приглядывались и к этим тяжелым зениткам, что стояли недалеко от контрольно-пропускного пункта у выхода из военного городка, к пеленгаторам с крутящимися крыльями, к зловещим амбразурам дотов на подступах к Сеще.
На улицах городка, словно в доках международного порта, звучит разноязыкая речь – польская, чешская, словацкая, французская, испанская, румынская. Тише всех – русская. Громче всех – немецкая.
Да, что ни говори, – силища! Мощная база…
Аня сошла с тротуара, уступая дорогу группе немецких летчиков. Надменный вид: у одного блестит в левом глазу монокль, у другого – Рыцарский крест в разрезе воротника. Не за бомбежку ли Москвы наградил фюрер этого аса? Проходит шумная толпа испанцев-охранников. За ними идет еще одна группа – девушки-связистки. У немцев их называют «блитцмедал». Почти все блондинки, натуральные или крашенные перекисью водорода.